Как правильно подобрать себе второй череп? Секреты работы с хрустальными черепами. Окончание:

Как подобрать себе хрустальный череп? В сущности, вопрос сводится к доверию. Надо довериться своим чувствам и не пугаться ощущений, которые охватят вас, когда вы войдете в ментальную связь со своим черепом. Будьте уверены: встретив свой череп, вы почувствуете, как вас неудержимо повлечет к нему. Только не пытайтесь рационально анализировать возникшие чувства. Из-за критического настроя ваше непередаваемое чувство исчезнет, и вас опять начнут одолевать сомнения.

Ваш хрустальный череп предложит вам заглянуть за пределы вашего мира, посмотреть на любую ситуацию как на уникальную возможность, даст шанс узнать больше о самих себе, на данном этапе жизни.

Как работать с хрустальным черепом? Предпочтительным, а порой и единственным способом вхождения в контакт с ним является медитация в присутствии черепа. О различных способах медитации написано много книг, что требует отдельного изучения. Здесь мы не будем углубляться в детали процесса медитации. Каждому, в конце концов, необходимо найти свой способ медитации.

В любом случае, медитация является ни чем иным как способом расслабления, который необходим для нашего перехода на другие, более медленные и глубинные частоты мозговых волн. То есть, погружаясь в медитацию, мы переходим от дневной активности мозга к его состоянию на зыбкой грани между глубоким сном и сосредоточенным бодрствованием.

Медитация является тонким балансом различных уровней активности мозга. По этой причине качество медитаций может быть различным. Главное – оставаться расслабленным, позволять происходить всему, что происходит, и не судить происходящее. Именно в таком состоянии открывается возможность вхождения в контакт с хрустальным черепом и получения через него какой-либо информации.

Вступая в контакт с кристаллами или хрустальными черепами, мы, фактически, вступаем в контакт со своим подсознанием. Это помогает нам увидеть себя такими, какие мы есть. Кроме того, кристаллы отражают не только какие-то стороны нашего подсознания, но и более высокий уровень иного сознания. Медитировавшие с хрустальными черепами люди сообщают о том, что они испытывали такие ощущения, будто видели прошлое или даже иногда попадали в другие измерения.

Наследие атлантов. Хрустальные черепа – прекрасный дар и прекрасный инструмент. Фактически, и вся Вселенная вокруг нас – грандиозный инструмент, который дан нам для того, чтобы мы смогли понять нашу настоящую сущность. Вместе с тем, при взаимодействии с хрустальным черепом необходимо проявлять осмотрительность. Важно не устанавливать над собой власть хрустального черепа. «Так сказал череп», - не может быть непререкаемым аргументом при нашем выборе нашего пути.

По всей вероятности, атланты в свое время, работая с хрустальными черепами, злоупотребляли возможностями этого резонатора-усилителя психической энергии. Они пренебрегали этической стороной своих действий. Эту технологию они использовали не в мирных познавательных целях, а создавали на её основе сверхоружие, погубившее их цивилизацию. Принимая от атлантов эстафету хрустальных черепов, следует и нам задуматься о будущем нашего мира, перенасыщенного различными видами оружия.

Форма хрустального черепа напоминает нам о смерти, то есть, может восприниматься негативно. Однако, смерть знаменует собой и перемены, перерождение, трансформацию, возможность перехода в другое измерение. Хрустальный череп приоткрывает нам двери в иные миры, к иным возможностям. Вопрос в том, как мы всем этим воспользуемся. Пример атлантов красноречив.

Кому интересно узнать больше по теме хрустальных черепов, можно прочесть книжку «Тайна хрустального черепа: полное исследование феномена», издана в Москве, в 2008 году, автор Яап ван Эттен.

Как правильно подобрать себе второй череп? Секреты работы с хрустальными черепами.

До середины 90-х годов прошлого века хрустальные черепа считались редчайшим феноменом. Немногие люди видели хотя бы один из них. Затем ситуация изменилась. Быстро стало расти число людей, ставших обладателями хрустальных черепов, как древних, так и новодельных. Накапливался опыт взаимодействия с хрустальными черепами. Повсеместно отмечалось, что у человека устанавливается с ними глубокая внутренняя связь. Недаром поговорка североамериканских индейцев гласит: «Вся нужная информация – в камнях и костях».

Феномен хрустального черепа. С точки зрения науки, хрустальные черепа не что иное как кристаллы, которым придали форму человеческого черепа. Не более чем «любопытная археологическая находка». А опыт людей по связи с черепами – всего лишь «мошенничество, афера» или «необоснованное и ничем не подкрепленное утверждение».

Однако, специалисты, занимающиеся квантовой физикой, считают иначе. С их точки зрения, феномен хрустальных черепов связан с целым спектром различных энергий: электромагнитных, пьезоэлектрических и так называемых тонких, с которыми раньше имели дело только экстрасенсы и ясновидящие. Всесторонне исследуя тонкие энергии хрустальных черепов, физики пришли к предположению, что кристаллы хрустальных черепов являются отвердевшим, принявшим кристаллическую форму сознанием.

Пока ещё не совсем ясно, как это сознание устроено и как работает. Но уже сейчас выявлены некоторые интересные закономерности. В задней части черепов обнаружены кристаллические призмы. Когда луч света входит в линзы глазниц, он преломляется в призме, и весь череп начинает ослепительно сиять изнутри. Таким образом, по мнению авторитетных парапсихологов, кристаллический череп является усилителем не только энергии световой, но и психической энергии человека.

Какие бывают хрустальные черепа? Среди множества хрустальных черепов имеются такие, которые известны как подлинные хрустальные черепа. Существует мнение, что они содержат информацию, способную произвести сдвиг в сознании человечества. И что в физическом мире подобные черепа пока не присутствуют и, скорее всего, не объявятся никогда.

Далее, вторая группа, поющие черепа. Поющими эти черепа называются потому, что они могут генерировать звуковые колебания, которые различает человеческое ухо. Из-за их древнего происхождения считается, что их создали атланты, 12 тысяч и более лет назад. Очевидно, что эти хрустальные черепа не принадлежат нашей технологической эпохе. Их не высекали из куска хрусталя, а выращивали как кристалл, методом морфокристаллического синтеза. Не исключено, что атланты использовали человеческий череп в качестве исходной матрицы, чтобы подвергнуть его процессу морфокристаллической трансформации.

Третью группу составляют полностью активированные хрустальные черепа. Их ещё называют полностью заряженными. В эту группу входят почти все хрустальные черепа, которые признаны как древние, или старые. Они созданы от полутора и более тысяч лет назад, уже после гибели Атлантиды. Их создавали спасшиеся после катастрофы потомки атлантов, в надежде возродить технологии и «золотой век» своей погибшей цивилизации. Эти черепа изготавливались методом высекания из куска цельного хрусталя. Контактеры полагают, что эти черепа заряжены информацией, накопленной цивилизацией атлантов за тысячелетия её существования. Хотя большая часть древних знаний утеряна.

Четвертая группа, современные хрустальные черепа. Они обладают практически теми же потенциалом и возможностями, что и древние хрустальные черепа, за исключением накопленной информации о древних цивилизациях. Все остальные функции – трансформации, усиления и передачи энергии, взаимодействия с сознанием контактера, накопления информации – имеют место в полном объеме.

Производство хрустальных черепов никогда не прекращалось и не прекращается до сих пор. Изготавливаются современные хрустальные черепа методом вытачивания из цельного куска хрусталя. Размеры современных черепов, как правило, меньше древних. Однако, это как раз тот случай, когда размер не имеет значения. Для личного пользования вполне достаточно небольшого черепа.

Что связывает хрустальные черепа с людьми? Любой кристалл – это часть Земли. Многие народы верят, что камни и кристаллы накапливают и несут в себе информацию об истории Земли. Ходит много историй о том, что человек, при первом же глубоком контакте с хрустальным черепом, особенно с древним, испытывал ощущение чего-то невероятно таинственного и загадочного. Это побуждало контактера приступить к поискам разгадок и смысла, заключенных в хрустальном черепе.

Люди также видят в хрустальных черепах особые инструменты, способные пробудить в человеческой психике какие-то доселе не известные свойства. Вступая в контакт с хрустальными черепами, многие используют только часть того, что могут получить от них. Просто потому, что ещё не овладели необходимыми навыками.

Как подобрать себе хрустальный череп?

Окончание следует.

С каких пор мы не лаптем щи хлебаем? Первые упоминания о капусте в летописях Древней Руси.

Русская равнина. Является одним из древнейших очагов земледелия, наряду с переднеазиатским, восточносредиземноморским, индокитайским, мезоамериканским, африканским и другими очагами. Первоначально на территории Русской равнины возделывались местные культуры: рожь, просо, горох. Земледельческие навыки предков славян складывались с учетом предшествующего опыта трипольских племен, оседлых скифов, разноплеменных степняков.

Через Крым, Балканы и Северный Кавказ на Русскую равнину были занесены возделываемые растения из Передней Азии: пшеница, овес, ячмень, лен, бобовые, репа, огурец, морковь. Из того же края перекочевала к нам и белокочанная капуста.

Гостеприимная земля. Согласно археологическим данным, капуста культивировалась ещё в докиевской Руси, в государственном образовании россов на Днепре. Позднее, в период Киевской Руси, выращивание капусты распространилось более широко. Тогда и появляются первые документальные упоминания о ней. Например, в «Изборнике князя Святослава» (1073г.), в «Уставной грамоте смоленского князя Ростислава Мстиславского». Там говорится: «И даю на посвет святой богородицы из двора своего… на горе огород с капустником».

Постепенно капуста обживается и на Московских землях, становится продуктом широкого потребления. Об этом свидетельствуют рекомендации в сводах «Домостроя»
16-го века, где даются наставления по выращиванию, заготовке и хранению урожая капусты. Урожаями особенно славились ростовские огородники.

Русская кухня создала неисчислимое количество способов и рецептов приготовления капусты. А щи по праву становятся и остаются до сих пор национальным русским блюдом.

Легендарный овощ. Выращивание капусты на Руси приобрело такую популярность, что породило много народных примет и поверий. У огородного растения даже появился свой дух-покровитель, Арина-рассадница, её день приходится на 18 мая по новому стилю. Этот день, который называется днем-капустником, считается подходящим для посева капусты.

Соответственно, осенью, на Воздвижение, начинался сезон заготовки капусты. Принаряженные девушки собирались на праздничные вечеринки-капустники, для совместной рубки капусты. Здесь же и парни, высматривали себе невест. Наверняка, было весело. Отсюда и повелось название веселого праздничного мероприятия – капустник.

Капуста не только веселит душу, но и врачует тело. О лечебных свойствах капусты написано столько книг, что всех не перечислить.

С древности и до наших дней о капусте сложено множество поговорок, прибауток, присловий, загадок. Из последнего народного творчества мы знаем, что именем нашего любимого овоща названа ценимая всеми валюта, схожая с капустой своим зеленым цветом. Впрочем, валюты приходят и уходят, а царица русского огорода – капуста – это навсегда!

Райские сады матриархата. Как это было? Окончание:

Счастье золотого века заключалось не только в этом. Для собирательства не требовалось большой физической силы, поэтому мужчины и женщины находились в равном статусном положении добытчиков еды. Экономически никто ни от кого не зависел, еда была равнодоступной для всех. Мужчины и женщины были равны.
Вдобавок, в те времена ещё не было обнаружено причинно-следственной связи между половыми контактами и рождением детей. Считалось, что дети - от бога. Поэтому способность женщины к деторождению, к воспроизводству себе подобных, возвышало её как наиболее ценного члена общества, стоящего ближе к богу. Отсюда и матриархат, экономически основанный на изобилии халявной еды.
Закономерно, что в конце концов люди подъели всё, что плохо лежит. За едой уже приходилось бегать, то бишь, охотиться. Собирательство как способ пропитания умерло, а вместе с ним умер и золотой век человечества – матриархат.
Охота потребовала развития мужских качеств – силы, выносливости, скорости, непреклонной воли, смекалки. Добытчиками еды стали преимущественно мужчины. Так началась экономическая зависимость женщин от мужчин. Возникло первое расслоение внутри человеческого сообщества – по половому признаку. Подчиненное, зависимое положение женщины, таким образом, не являлось естественным состоянием людей, на которое они затачивались в течение полутора миллионов лет. По причине образовавшейся ограниченности пищевых ресурсов, среди людей устанавливается противоестественная зависимость одних от других.
Так возникает патриархат. Который постепенно приобретает всё более жесткие формы, так как, кроме охоты, требует от мужчин ещё и участия в вооруженной борьбе с соседними племенами за более богатые охотничьи угодья. Так происходит становление серебряного века человечества, когда, чтобы выжить, можно и лгать, и воровать и конфликтовать.
Теперь мужчина по отношению к женщине является не только кормильцем, но и защитником от вооруженных соседей. От былых независимости и равноправия женщин не остается и следа. Так в борьбе за еду люди утрачивают естественность и простоту жизни золотого века, читай, матриархата.
Наконец, в истории человечества наступает время, когда уже и охота не в состоянии прокормить людей. Их становится много, охотничьих угодий на всех не хватает. В ситуации смертельной угрозы голода, как светлое будущее человечества, возникает сельское хозяйство.
Подсечно-огневое земледелие опять же потребовало мужской силы: корчевать пни, разравнивать поле, пропалывать, пахать, сеять, сторожить урожай от набегов диких зверей и вооруженных соседей. Мужчина и в этом случае остается основным добытчиком еды.
К прежнему половому неравенству мужчины и женщины добавляется ещё имущественное неравенство, так как теперь появляется понятие собственности: участок обработанной под сельхознужды земли, сельхозинвентарь, запас семян для следующего урожая. Сразу возникает патриархальный вопрос: кому на склоне лет передать всё это, нажитое непосильным трудом?
К тому времени люди уже разобрались, что дети берутся не от бога, а от конкретного автора. Значит, при передаче имущества своим наследникам, патриарх должен быть уверен, что это именно его наследники, а не плод авторства соседа.
Значит, необходимость правильного наследования имущества отныне требует тщательного затворения женщины в патриархальном доме, неусыпного контроля за ней, жесткого подавления её природной естественной сексуальности до уровня простой машины по воспроизводству наследников, строго от одного патриарха.
При этом никто не вспоминает о чужих детях, обездоленных сиротах, беспризорниках.
Так возникает железный век человечества: половое неравенство, имущественное неравенство, жадность, лживость и агрессивность в преследовании своих материальных интересов, и так далее.
И вот, со всем этим негативным багажом, мы и докатились до такой жизни в сегодняшнем дне. Фактически, человечество променяло на еду свою изначальную непринужденность естественной жизни. А если бы не променяло, то умерло бы от голода. Так что же делать? Как выйти из этого эволюционного тупика?
Путеводной звездой, как ни странно, здесь может вновь оказаться старый добрый рецепт: халява. Ну конечно, не совсем халява, а равнодоступное изобилие еды, добываемое посредством необременительного, независимого труда.
В тех странах, где население хотя бы отдаленно приближается к таким условиям жизни, можно увидеть позитивные сдвиги. Например, как, при всех издержках феминизма, женщина наконец-то освобождается из-под многовекового патриархального гнёта. И в этом заключаются пока ещё слабые, искаженные отблески прошлого (и будущего!) золотого века человечества.

Райские сады матриархата. Как это было?

Когда-то в молодости мне посчастливилось побродить после шторма по тихоокеанскому берегу Камчатки. Шторм в изобилии выбросил на берег прибрежные дары моря: камбала, крабы, морские звезды, скаты, раковины с моллюсками и много чего ещё.
Столько дармовой еды я никогда больше не видел за всю свою жизнь. Собирай – не хочу! Но собирать было не во что и некуда, да и сам я, вот-вот должен был сесть на рейсовый теплоход, трофейный «Герман Геринг», и уйти на нем до Петропавловска-Камчатского.
После того случая увиденных мною даров моря, я начал смутно догадываться, почему люди, сформировавшись в современном виде около двух миллионов лет назад, стали заниматься охотой всего полмиллиона лет назад. Да потому что на протяжении первых полутора миллионов лет в охоте не было никакой необходимости. Еда в изобилии валялась под ногами.
Как говорится, по соотношению цена/качество, собирательство было вне конкуренции. Основной проблемой тогда было, как самому не стать едой для крупных хищников.
Надо учесть и то, что я увидел изобилие дармовой еды в начале семидесятых годов прошлого века. А два миллиона лет назад, конечно же, изобилие было гораздо более щедрым, так как подсчитано, что за время своего существования человечество безвозвратно съело почти две третьих фауны планеты.
Даже в период географических открытий, т.е. двести-триста лет назад, европейские исследователи становились свидетелями, как где-нибудь в экзотической местности аборигены торжественно и тупо съедали последнюю дикую курицу, весом в двести килограммов. А в другой местности другие аборигены съедали аналогичную последнюю курицу весом в девяносто килограммов. Причем, в обоих случаях курицы эти легко поддавались одомашиванию.
Но одомашивание требовало каких-то элементарных трудозатрат, а те люди за полтора миллиона лет были плотно подсажены на природную дармовщинку. Генетически мы и сами по сей день такие же, не зря ведь томной дрожью отзывается в наших сердцах это сладкое слово «халява».
О том беззаботном времени собирательства у многих народов мира сложены мифы о счастливом золотом веке человечества. Тогда люди не лгали дуг другу, не воровали, не конфликтовали. Равный доступ к халявной еде не способствовал появлению у человека всех этих негативных качеств.
Наоборот, в ситуации собирательства стратегически выгодным для выживания – было делиться найденной едой с соплеменниками. Условий для хранения еды не имелось, так лучше было съесть найденное всё и сразу.
Только сытое племя имело шансы быть сильным и многочисленным, и следовательно, повышалась вероятность общего успеха в борьбе с крупными хищниками. От них могла спасти сплоченность сильного племени. Так и спасались, делясь друг с другом собранной едой. Жадных не было, они погибали в первую очередь и эволюционно отсеивались.

Окончание следует.

Первые партизаны у славян, кто они? Факты истории.

Нашу дубину народной войны испытали на себе многие неугомонные соседи: немцы, французы, шведы, турки, поляки, татары, печенеги, хазары и другие. Героические дела давно минувших дней постепенно скрываются в толще веков. Поди, разберись теперь, кто у нас был первым партизаном. Ан, нет.

Авторитетный свидетель. Есть книга, она написана древнегреческим историком Геродотом. Он совершил путешествие в причерноморские степи и подробно сообщил о том, что теми землями владеет Великая Скифия, и живет там загадочный и доблестный народ – скифы.

«Да, скифы мы, с раскосыми и жадными очами…» - писал поэт Блок. Объединение родов и племен – скифы – являлись западнославянской этнической ветвью и занимали территории южной части России и современной Украины. Благодаря Геродоту, о наших предках скифах можно узнать много интересного. Именно он документально свидетельствовал о том, что в военном деле скифы первыми стали применять такие тактические приемы, как фиктивное отступление, разделение войска на две взаимодействующие части, ведение некрупных, но непрерывных боевых действий в тылу врага.

Такое стало возможным благодаря тому, что скифы первыми поставили коня под седло. Это позволило управлять скачкой одними ногами, и освободило коннику руки для дальнобойного лука. Слава о свирепости скифов разносилась далеко по степи. Они снимали с убитых врагов скальпы и приторачивали их к луке седла. Скифский воин, вернувшийся из боя без скальпа врага, не имел права сидеть со всеми за трапезой и пить из общей чаши.

Однажды войско скифов приблизилось к Египту, и сам фараон Псамметих вышел навстречу наводящим ужас на весь мир, обещая платить любую дань. Скифские цари Партатуа и Мадий милостиво согласились.

Обычное добрососедство, ничего личного. В то время, за несколько веков до нашей эры, южнее скифов обитал персидский царь царей Дарий Первый. Под его властью гнулись народы на необъятных землях от Памира до Красного моря. Непокоренными оставались только греки и скифы. У последних, по слухам, водилось несметное количество драгоценных изделий из знаменитого скифского золота.

На греков Дарий не пошел. В этом случае, у него в тылу оставались опасные скифы. К тому же, они поставляли в Грецию зерно. Скифы были не только кочевыми степняками, но и землепашцами. Они, кстати, изобрели свой плуг оригинальной конструкции. Если бы Скифия пала под натиском персов, поставки зерна в Грецию прервались бы, и Греция сдалась бы Дарию почти без боя. Таким образом, Дарий рассчитывал одним ударом убить двух зайцев.

Для «окончательного решения скифского вопроса», он собрал невиданное по тем временам войско, чуть ли не 700 тысяч человек, то есть, многократно больше, чем у скифов. И вероломно двинул всей этой грозной тучей в причерноморские степи.

Партизаны поневоле. В Скифии царь царей столкнулся с неожиданным поворотом событий. Воинственные скифы не желали вступать с ним в сражение. Они смекнули, что с таким огромным войском им не справиться, и стали вести партизанскую войну. Заманивали противника в глубь своей территории, не давали им покоя многочисленными мелкими стычками, засыпали колодцы, отравляли речки, поджигали степь.

По летней жаре, без воды, войско Дария начало быстро таять. С большими потерями Дарий прошел от Дуная до Волги, так и не вынудив скифов к сражению. В конце концов, он не выдержал и направил скифам оскорбительные обвинения в трусости: «или бейтесь, или признавайте мою власть». Ответ скифов был не менее оскорбительным. Изнуряющая гонка по степи продолжилась.

Скифы использовали такой прием: их отряд с боевым кличем неожиданно налетал на врага. На убойной дистанции выстрела из лука кавалькада всадников резко разворачивалась, осыпала неприятеля градом стрел, и тут же уносилась с поля боя. Догнать их было невозможно, в беге скифские кони были очень выносливы, а конники отстреливались на скаку.

Применялась знаменитая скифская стрельба вполоборота назад, пять стрел одна за другой. Скорострельность по тем временам была предельной: первая стрела ещё не достигала цели, а пятая уже вылетала из лука. В колчане каждого конного лучника имелось до двухсот стрел.

Крах блицкрига. В итоге Дарий вынужден был бросить основную часть войска и со своей личной гвардией бежать обратно, к Дунаю. У персов из скифского похода вернулась едва десятая часть от всей армии. Полный разгром, понесенный от небольшой скифской конницы. Не числом, а умением, так всегда было у славян.

Невеселое веселие Руси. К сожалению, бывали у скифов и досадные проколы. Прокалывались они очень даже знакомым нам образом, что ещё раз подтверждает наше близкое родство с ними. Однажды, в ближневосточных землях, царь Киаксар пригласил скифских вождей на большой пир в их честь. Закончился пир резней сильно опьяневших скифов. Пятнадцать вождей были уничтожены, а скифское воинство, оставшись без командования, поспешно ретировалось.

Вообще, по свидетельству Геродота, скифы отличались своей любовью выпить, обкуриться дымом конопли и предаться после этого полнейшему лентяйству. Ну, чисто наш пофигизм: зачем что-то делать, если можно пока ничего не делать. Да, «скифы мы…»

Целый океан неизвестных фактов, тайн и загадок хранит наша отечественная история. Кому интересна эта тема, можно порекомендовать книжку Н.П.Павлищевой «Запрещенная Русь. 10 тысяч лет нашей истории – от Потопа до Рюрика», издана в Москве, в 2013 году. Помимо познавательного содержания, книжка примечательна тем, что в ней дается обширный список литературы по теме истории Древней Руси.

Сам себе Матрица. 5 простых шагов самогипноза. Зачем они нужны? Окончание:

Примеры ключевых слов:
Сохранить здоровье, успокоить сознание – «будь».
Вылечить раны – «сам».
Избавиться от боли в любой части тела – «измени».
Избавиться от вредных привычек – «прочь».
Выиграть состязание с соперником – «борись».
Воздержаться от чего-то – «конец».
Продемонстрировать энергичность, преодолеть инертность – «двигайся».
Превратить поражение в успех – «энтузиазм».
Найти потерянный предмет – «обрести».
Избавиться от злых мыслей, озабоченности – «отодвинуть».
Найти выход, укрепить силу воли, избежать промедления – «сделано».
Избежать всяческих опасностей – «защищай».
Избежать рассеянности – «внимание».
Закалить свой характер – «держи».
Заработать много денег – «считай».
Решиться на какое-то дело, находить общий язык с людьми – «вместе».
Избавиться от комплекса неполноценности – «прямо».
Стать хорошим оратором – «действуй».
Добиться успеха на работе – «лично».
Закончить мелкие дела – «следующий».
Помочь другим – «давать».

Можно придумать и свои ключевые слова, под свою конкретную ситуацию, и пользоваться ими. Иногда старые ключевые слова затираются, перестают работать. Их надо заменить другими, придумать новые.

Правила работы с ключевыми словами.

1. Придумывая свои ключевые слова, используем нужное нам позитивное действие. Не применяем частицу «не». Например, будет неправильно сказать: «я не буду…», «я не хочу…», «я не боюсь…»

2. За один сеанс самогипноза прорабатываем только одну тему своего изменения или состояния. Используем по этой теме одно или несколько ключевых слов. Или даже придуманную вами короткую ключевую фразу. Первостепенное значение имеет даже не слово, а наше доверие к слову или к фразе.

3. За день можно провести, если хочется, и два и три сеанса. Важно не переусердствовать, чтобы не снизить эффективность каждого сеанса. Хорошее время для сеанса – перед сном, почти засыпая.

Сам себе Матрица. Таким образом, тренируясь в пяти шагах самогипноза, мы нарабатываем контакт с бессознательной частью своей психики. По нашим субъективным ощущениям, эта часть гнездится преимущественно в затылочной области. Здесь происходит программирование и перепрограммирование нашей Матрицы. Отсюда мы можем управлять и своими физическими ресурсами и перепрошивкой установочных программ нашего сознания.

Для более подробного ознакомления со всеми полезностями и ништяками самогипноза, можно почитать интересные книжки:

1) «Самогипноз: руководство по изменению себя», авторы Б.М.Алман и П.Т.Ламбру.

2) «Самогипноз. Как раскрыть свой потенциал, используя скрытые возможности разума», автор Валери Остин.

3) «Самогипноз и активное самовнушение: как внушить себе здоровье, уверенность и успех», автор М.А.Копытов.

4) «Матрица сознания: спонтанное исцеление убеждений», автор Грегг Брайден.

5) «Секрет легкой жизни», автор Джемс Манган.

Современную физику терзают смутные сомнения: а не является ли человек во Вселенной подобием маленького квантового компьютера? Если да, то с помощью внешнего воздействия его сознание можно удерживать в жестких рамках заданной виртуальности.
Поэтому, в бурном потоке цифровой революции, вопрос выхода Neo из Матрицы ещё долго будет актуальным для каждого из нас. Впору оснащаться плавсредствами. Самогипноз – одно из них.

Сам себе Матрица. 5 простых шагов самогипноза. Зачем они нужны?

Neo, главный герой фантастической ленты, не хотел быть управляемой игрушкой Матрицы. Фильм стал культовым потому, что каждый из нас немного Neo. Наша собственная жизнь почти так же фантастична. Мы все находимся под гнетом живущей в нашем сознании контролирующей Матрицы.

Структура вживленной нам Матрицы. Она формируется клубком, послойно, из следующих компонент, вкратце:
1. Догмы общественных убеждений и шаблоны восприятия действительности.
2. Юношеские взгляды на жизнь и привычки молодости.
3. Подростковые комплексы.
4. Детские психотравмы.
5. Родовые травмы.

Находясь в заточении этой Матрицы, мы непрерывно стягиваем всё туже свои путы: посылаем кого-нибудь неприличными словами, хотим кого-нибудь неприличными словами, преклоняемся перед кем-нибудь бессловесно и благоговейно, и так далее.

Банкующие нашей Матрицей. Опутанные вживленным в наше сознание клубком, мы становимся легкой добычей бесчисленных манипуляторов нашей психикой: рекламщиков, продающих манагеров, благоречивых пастырей и поводырей, лидеров мнений и прочих пропагандонов всех мастей.

Вкрадчивыми голосами они убеждают нас (для нашего же блага!), чтобы мы делали то, чего они (они!) хотят от нас. Суммарный эффект получается точно таким же, как от цыганского гипноза, предназначенного исключительно для ограбления нас и парализации нашей воли.

Отметим при этом, что все манипуляторы хорошо вооружены методиками психологической и гипнотической обработки нашего сознания. А мы что? Раскрыли варежку? Нас хватает только на то, чтобы выключить надоевший зомбоящик. Это уже хорошо. Но пора бы и нам самим, встречно освоить какие-нибудь методы активного самоконтроля сознания.

Самогипноз. Он во многом похож на медитацию и аутотренинг, но отличается от них своей повседневной практичностью, направленностью на действие, на мгновенное пробуждение нашего независимого взгляда на обстановку вокруг нас.

Вот 5 простых шагов самогипноза, натренировав которые, мы сможем быстро входить в нужное нам, и только нам, состояние нашего сознания:

Шаг 1: надо расслабиться. Для этого можно подбирать на первых порах спокойное место, а, в общем-то, подойдет любое, какое есть. Всего-то и надо на этом шаге, что следить за своим дыханием. Дышим мягко, животом, чуть глубже обычного, но не глубоко. Можно прикрыть глаза, но не обязательно. Дышим, следим, а потом и вовсе расслабляемся настолько, что перестаем следить за ставшим едва заметным дыханием.

Шаг 2: расслабились. Дальше воображаем реальную картину, как мы стоим на краю пропасти, спиной к ней. Отклоняемся назад и летим в эту бездонную пропасть спиной вперед, слегка раскинув руки и ноги. Ничто не отвлекает нас от этого полета. Да и какое нам дело до всего, если мы падаем в пропасть!

Шаг 3: в стремительном полете начинаем обратный отсчет: пять – четыре – три – два – один – ноль! На счет ноль явственно слышим резкий хлопок ткани на ветру (парус, простыня, куртка, штаны, рубашка – без разницы).

Вместе с хлопком чувствуем, как исчезает наш затылок, и вслед за ним исчезаем мы сами, полностью и безвозвратно. Мы разверзаемся как бесконечное пространство, вмещающее в себя лик нашего невыразимого присутствия.

Шаг 4: в этом гулком пространстве, где бьется наше сердце, мысленно произносим громким голосом заранее приготовленные ключевые слова. Повторяем их самому себе, любимому, спокойно и уверенно. Насыщаемся этими словами, утверждаемся в них.

Шаг 5: входим в свой обновленный образ, то есть, видим, ощущаем себя ровно таким, каким только что создали себя с помощью ключевых слов. Внимательно осматриваем себя обновленного, хорошо запоминаем все детали и приметы нового облика. Не спеша, даем себе побыть в обновленном облике, вжиться в него, сжиться с ним.

Обновленным, выныриваем из пространственной пропасти в свою обыденную реальность. Для этого делаем несколько глубоких вдохов-выдохов, чувствуем свое физическое тело.

О ключевых словах и работе с ними - в окончании.

Как "замерзали" туристы в телесериале «Перевал Дятлова». Окончание:

К вечеру мороз усилился, стало как бы не под тридцатник. Поднялся ветерок, погнал поземку, она заметала за нами следы, скрывала наши силуэты в сумеречной мгле. Я шел последним, поэтому видел эти бредущие тени. Не помню, как долго мы шли. Предполагаю, долго. Телесной боли уже не было. Тело почти потеряло чувствительность, но не до конца. Оно ощущалось распухшим, онемевшим и приятно теплым. Только оно не было мягким, двигалось одеревенело. Был ли я по-прежнему съежившимся, не знаю, но потребность в съеживании пропала. Мне было довольно комфортно.

Вдруг впереди один из темных силуэтов на фоне белого снега сошел с колеи и бочком-бочком беззвучно завалился в снег на обочине. Идущие рядом заметили это не сразу, но заметили. Старшой и кто-то ещё подошли к упавшему и посипели над ним. Упавший никак не отреагировал. Тогда эти двое начали пинать его ногами. Получалось у них медленно и неуклюже. Я приближался к ним, и мог разглядеть лучше всю картину.

Ноги пинавших не сгибались и не могли совершать махательные движения. Чтобы пнуть, им приходилось поворачиваться всем телом. Они топтались с боку на бок вокруг упавшего, как пингвины. Свои пинки они сопровождали обрывками сиплого мата: «Вставай, с…ка! Вставай!» Так могли поступать только настоящие друзья. При этом никто не припадал к лежащему, не тряс его за грудки, как туристы в сериале. Каждый понимал, что если сейчас он опустится хотя бы на колени, то вряд ли сможет встать без посторонней помощи.

В первую же секунду, как только я видел упавшего, мой мозг потек. Я подумал, пока его будут поднимать, я тоже, пожалуй, немного полежу, отдохну. А когда все двинутся дальше, я успею встать и пойти следом. С этой мыслью мое тело нежно встретилось с придорожным сугробом. Последним проблеском сознания я почувствовал, как мое лицо присыпал всколыхнувшийся от падения снег. Я не ощутил ни его холода, ни боли от холода. Наоборот, снег я воспринял как опустившееся на мое лицо мягкое пушистое покрывало. Стало очень уютно, тепло, легко. В тот момент я понял, почему замерзших альпинистов находят с блаженными улыбками на лицах. Так, наверно, улыбался я сам.

Мистика сериала и мистика жизни. «Перевал Дятлова» сделан в жанре мистического триллера. И в рамках своего жанра сделан хорошо, динамично, с неожиданными поворотами. Собственно, сама исходная история, загадочная и мистическая, располагала к выбору такого жанра. И получилось вполне оправданно.

В моей же истории, я считаю, тоже не обошлось без мистики. Я до сих пор не понимаю, как я смог сам проснуться и восстать из снежного забытья. Те события мелькают в моей памяти с провалами: …вот я отрешенно лежу в снегу,… вот я стою на четвереньках в сугробе, пытаюсь подняться,… вот я вижу, что упавшего впереди меня подняли, и все удаляются, не оборачиваясь,… вот меня никто не замечает, я один, всё ещё барахтаюсь в снегу,… вот я уже иду по колее, вдалеке от меня смутно угадывается на фоне снега общий контур группы…

Много позже, наблюдая за стаями птиц в полете, я приблизился, как мне кажется, к неочевидной разгадке происшедшего со мной. Птицы в стае делают развороты в воздухе одномоментно. Таким образом, у стаи проявляется коллективный разум. То же самое и у группы людей, если они сплочены.

В нашем отделении мы все были с одного призыва, успели сдружиться за полтора с лишним года службы. Мистическое оно или нет, но объяснение у меня только одно: сильная бессознательная энергетика группы притянула меня, и я выполнил на автопилоте общий маневр стаи. Стая очень хотела жить, и обстоятельства были таковы, что всё зависело только от нее самой. Свободный полет стаи не был прерван никем.

Наш грузовик так и не объявился. Но мы дошли. Все. И отогрелись в сушилке.

Как "замерзали" туристы в телесериале «Перевал Дятлова». Продолжение:

Однажды ранним утром, в пик холодов, наше отделение, восемь человек, погрузили в открытый кузов грузовика и повезли на объект, удаленный на пару десятков километров с лишним. Мороз был хорошо за двадцать, и встречный ветер в открытом кузове. На нас были только шинели и кирзовые сапоги. Пока нас по проселочной дороге довезли до объекта, мы уже превратились в сосульки.

Сопровождающий нас офицер, кстати, сидел в теплой кабине, укрывшись тулупом, да и кальсоны на нем были, определенно, офицерские, шерстяные. Не то, что у нас, из простого хэбэ.

Зато у нас был большой выбор лопат - штыковых, совковых, снеговых. Нашей боевой задачей была срочная расчистка снега на объекте военного назначения. Не иначе, готовились пустить пыль в глаза очередной проверке. Пообещав привезти обед и забрать нас отсюда часов в пять вечера, офицер уехал.

Объект был открытым, голым, заснеженным. Укрыться и согреться было негде. Дровишек поблизости для розжига костра тоже не наблюдалось. Нам оставалось только пахать и согреваться движением. Тем более, что объем работ нам был обозначен в духе «от забора до заката».

Мы разобрали лопаты и принялись энергично продвигаться в армейской науке любви к Родине. Тут важно было не переборщить. Не перегреться и не промокнуть от пота. Тогда, остывая на перекуре, можно было незаметно подхватить воспаление легких.

Перекидывание глубокого слежавшегося снега хотя и согревало, но отнимало много сил. К полудню мы изрядно вымотались. Кратковременные перекуры быстрее охлаждали, чем восстанавливали силы. Присесть было негде, мы отдыхали стоя, опираясь на черенки лопат. Мы стали заметно подмерзать. Не думалось ни о чем, кроме как об обеде и вечернем отогреве в казарменной сушилке.

Мы не надеялись, что обед нам привезут раньше двух-трех часов. Какие-нибудь остывшие щи. Коротать время в ожидании обеда мы могли только работая, других вариантов не было. Снизив темп, мы продолжали вяло ковыряться, слабея и коченея. Вокруг нас сжимался замкнутый круг: хотелось согреться, но для этого надо было двигаться, а двигаться хотелось все меньше и меньше. Одолевала непрерывная сильная боль в застывающих руках, ногах, в спине.

Часам к четырем мы поняли, что обед нам не привезут. Настроение у всех стало подавленным, трудовой порыв приблизился к точке замерзания. У нас у всех уже были сизые, ничего не выражавшие лица. Брови, ноздри и верхние губы покрылись наледеневшим снегом. Восставшие мертвецы выглядели бы примерно так же.

Начали приближаться сумерки. Мы побросали лопаты и решили идти навстречу нашей машине. Сил махать лопатами уже не было, да и темно становилось уже, а на пешем ходу ещё можно было поддерживать в себе какое-то тепло. Молчаливой вереницей мы растянулись по накатанной колее грузовика.

Слабое звено. Наверно, как самый уставший и ослабевший, я плелся в хвосте. Накануне я стоял в карауле и был сильно не выспавшимся. Этот факт меня не извиняет, но объясняет мое состояние. Я отставал, и был уже метрах в двадцати-тридцати от группы...

Окончание следует.

Как "замерзали" туристы в телесериале «Перевал Дятлова». Мнение зрителя, замерзавшего в снегу, но выжившего.

Несколько слов о самом сериале.

Гут! Сразу скажу, сериал мне понравился. На мой взгляд, в нем, как в художественном произведении, много достоинств: добротно прописанная драматургия, сильные операторские кадры и панорамы, хороший подбор и игра актеров. Да и сама тема, приковывает к себе внимание многих.

Разумеется, сериал не документ, он не может претендовать на полноту и точность воссоздания исторических событий. Мы знаем, что многие факты трагедии по каким-то причинам не сохранились. Поэтому всей правды о тех событиях мы, скорее всего, так никогда и не узнаем. Нам остаются только догадки, домыслы, художественные трактовки и официальные версии, призванные закрыть вопрос окончательно.

Прежде всего, меня увлекла не документальная, а художественная сторона сериала. Я с удовольствием «проглатывал» серию за серией, до тех пор, пока в финале сериала не начались сцены гибели туристов. В варианте сериала, все они замерзают. Не буду оспаривать этот вариант. Пусть, по воле авторов, он будет таким.

Однако в сценах гибели туристов я отключился от сериала и начал вспоминать что-то похожее в своей жизни. Начал следить за тем, как там замерзают. По странному совпадению, я тоже замерзал, и не один, а в составе группы. Как зритель, я исчез, мое место занял тот, давний, замерзавец.

В жизни всё проще и жестче. Потому что это уже не игра, с попкорном во рту. В сценах замерзания так и хочется разразиться знаменитым «не верю!» Конкретно, по пунктам:

1. Голоса. Во время сильного переохлаждения садятся голосовые связки, и человек может только сипеть что-то неразборчивое. Слова получаются с трудом, через раз. Понятно, что в сериале актерам надо было произносить драматургически значимые фразы. Но не так же многословно. И не такими громкими, звонкими голосами! Клюква.

2. Реакции. Во время сильного переохлаждения люди непроизвольно стремятся принять позу эмбриона, двигаться в позе эмбриона. Так снижаются теплопотери, по крайней мере, субъективно. Холод заставляет съежиться, нахохлиться, подогнуть ноги, втянуть, когда это возможно, кисти рук в приспущенные рукава. Не поднимать без нужды руки вверх, чтобы не терять ощущение последних остатков тепла в области подмышек. И так далее.

Вместо этого актеры демонстрируют как раз обратное: задирают головы, чтобы напустить себе за пазуху побольше холода, много и без необходимости упираются голыми ладонями в снег, поднимают невпопад руки и т.д. А ведь нам показывают опытных туристов.

3. Движения. Во время сильного переохлаждения всё тело деревенеет. Теряются гибкость, пластика и мелкая моторика, в руках и ногах. Все движения становятся неуклюжими, громоздкими, грубыми. Ничего этого в сериале нет. Руки персонажей сохраняют и гибкость и мелкую моторику. Даже когда трясут очередного «замерзшего» в надежде, что тот очнется, его тело поддается толчкам как что-то мягкое, теплое. А телу уже положено быть одеревенелой колодой.

4. Смерть. Когда человек замерзает насмерть, без вмешательства посторонних факторов, он бессознательно стремится сохранять тепло до последнего момента. Поэтому всё ещё, по возможности, сохраняет позу эмбриона. И только в самом конце, когда уже становится всё равно, слегка распрямляется.

Однако, документальные фотографии дятловцев, а вслед за ними и кадры сериала, показывают нам другое. Положение тел погибших далеко от позы эмбриона: раскинутые в стороны руки, ноги, запрокинутые головы и т.д. Очевидно, что перед нами не свидетельства умирания от переохлаждения, а явные признаки последующего окоченения тел, в тех хаотичных позах, в каких их настигла смерть.

Значит, официальная версия о замерзании туристов, на которой построен сериал, не может быть правдой. Образцом правдоподобного замерзания и художественной силы может служить фильм «Неотправленное письмо» - классика советского кино. Там всё снималось натурально, актеры едва не погибли.

Как это было со мной. Двухгодичную срочную службу я проходил в N-ском военном округе. Вторая зима службы выдалась особенно лютой, стояли крепкие морозы и большие снега...

Продолжение следует.

Люблю тату за простоту. Как самому, не заморачиваясь, сделать временный рисунок на теле.

Один мой приятель, пребывая в состоянии сильной влюбленности, опрометчиво наколол на своей груди имя возлюбленной. Крупными буквами.

Увы. Влюбленность прошла быстро, но болезненно, а наколка осталась, осложняя приятелю дальнейшую личную жизнь. Чужое имя на его груди провоцировало новых подружек на ревность и скандальные разборки. Он оказался перед непростым выбором: или вытерпеть физические муки от выведения наколки, или сносить и дальше превратности своей личной жизни.

Я посоветовал ему не трогать наколку, а найти женщину с таким же именем. Так, дескать, будет проще. Но он почему-то обиделся. Наверно, сказалась его старая душевная рана. Все-таки, думаю, что душевную рану разбередил не я, не он и не она, а скоропалительно нанесенная на грудь наколка.

И хочется и колется. Корни татуировки уходят в древние времена, а её география обнимает весь земной шар. Всегда и везде люди находили в татуировке способ выражения своего внутреннего мира. И в наши дни, татуировка наносится не только из желания выделиться и быть оригинальнее, моднее, но и рассказать о себе, подчеркнуть свой стиль и творческий характер своей натуры.

Проблема в том, что современная жизнь очень динамична. И мы в этой жизни тоже быстро меняемся. Сегодня нам хочется самовыразить о себе одно, а завтра другое. Нанесенная навсегда татуировка может с годами стать для нас неактуальной, тупо надоесть.

В этой ситуации на помощь приходят техники временного тату. Но они неудобны тем, что, опять же, требуют посещения специализированного салона, или, если делать временные тату в домашних условиях, требуют приобретения специализированных красок, косметических карандашей, теней и прочих аквагримов.

Традиционная хна, применяемая для временных рисунков, заморачивает нас процессом приготовления необходимой смеси и последующей сушки этой смеси. К тому же, надо действовать быстро, потому что после вскрытия упаковки красящие свойства хны улетучиваются за короткое время.

Что же делать? Как, при минимуме средств, раскрыть свой мир бурлящих чувств, как попробовать свое тело в роли живой картины, живого плаката?

Выход есть. Выход всегда есть. Вот краткая пошаговая инструкция для нанесения временного рисунка на своем теле (или теле друга, подруги):

1. Заранее выбираем картинку и место для неё на участке тела.
2. Протираем кожу одеколоном.
3. Рисуем картинку фломастером. Хорошо, если это будет несмываемый фломастер. Если такого нет, подойдет любой.
4. Припудриваем получившийся рисунок детской присыпкой.
5. Сбрызгиваем припудренный рисунок лаком для волос.

Готово. Ваши друзья будут в восторге. Рисунок продержится пару недель, а может, и дольше. Это смотря в каком месте нанесете рисунок и смотря как интенсивно будете жить.

Да, все шедевры боди-арта недолговечны. Что-то стирается, что-то возникает вновь. Но в том-то и состоит прелесть искусства. В круговороте наших фантазий и образов, мы, сами того не ведая, творчески отображаем грандиозный лик вечности.

На страже молодости пожилых людей. Правила общения со стариками.

Продолжительность жизни человека почтенного возраста зависит не только от него самого, но и от обстановки, в которой он пребывает, и от людей, которые его окружают.

Если нам приходится осуществлять уход, присмотр за стариками, или хотя бы просто общаться с ними, полезно держать в голове краткую памятку, содержащую 10 золотых правил общения со стариками:

1. Настраиваем их на долгую здоровую жизнь. Позволяем произойти ситуациям, когда старики смогут активно проявить себя и свой жизненный, профессиональный опыт. При этом, естественно, не перенапрягаясь и не приходя в чрезмерное волнение.

2. Не запугиваем их ничем. Они итак уже постоянно обеспокоены по поводу своей старческой немощи.

3. Стараемся регулярно быть с ними на связи. Но не так, чтобы у них был повод волноваться о нас и о наших делах.

4. Не мешаем им жить так, как им хочется. Возможно, они пришли к пониманию, что только сейчас их жизнь начинается.

5. Находим способ дать им возможность высказаться. Важно при этом не потрепать собственные нервы, в случае стариковского ворчания и бесконечных воспоминаний о чём угодно.

6. Наблюдаем за их памятью. Не обозначаются ли в ней провалы в вопросах быта и ухода за собой. Вовремя замеченные нарушения помогут избежать лишних хлопот.

7. Следим за переменой характера стариков. Если перемены происходят, это может свидетельствовать о наличии какого-либо заболевания – гастрита, язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, скрытого диабета, холецистита, гепатита и т.д.

8. Если хотим высказать старикам свои критические замечания, делаем замечания не в оборотах «хорошо - плохо», а в выражениях «хорошо – ещё лучше».

9. Не спорим со стариками. Пережитые испытания судьбы закалили их характер, сделали его твердым. К тому же, возрастные изменения мозга делают негибким их мышление. В силу этих факторов, поиск компромиссов зачастую бывает затруднен. Старики и сами страдают от этого, но сбежать от себя, или что-то изменить в себе, получается далеко не всегда. Поэтому, не усугубляем.

10. Пробуем в присутствии стариков тактично шутить. Но не молодежным юмором, а с учетом возрастной аудитории. Ибо смех – лучший из врачевателей.

Собственно, всё. Для сохранения долгого здоровья восточная медицина рекомендует жить так, чтобы никогда не потеть. Однако, чтобы прожить жизнь в наших условиях, приходится порой изрядно попотеть. И накопить попутно длительные, и даже хронические стрессы. А эмоциональная сфера любого человека, в особенности, пожилого, нуждается хотя бы в кратковременном полном покое.

И помним самое главное в общении со стариками: только вчера они бодро бегали первоклашками по школьному двору. А уже завтра мы сами займем их место. Поэтому разговариваем с ними как с самими собой, любимыми и уважаемыми.

Узнать больше о своеобразии жизни в пожилом возрасте можно в хороших книжках: 1) В.М. Новоселов, «Ключ к долголетию: научные знания о старении и полезные советы о том, как использовать свой возраст на maximum», издана в Москве, в 2020 году. 2) М.Барсуков, «Путь к долгожительству. Записки врача», издана в Санкт-Петербурге, в 2011 году.

Может ли ботокс довести нас до потери лица? И не только лица. Свидетельство очевидца. Окончание:

После очередного занятия она предупредила меня, что следующее занятие посетить не сможет. Я выразил сожаление. Конечно, без партнерши я не остался бы, но к Людмиле я уже почти привык, мы танцевали вместе третий месяц. Она успокоила меня: «Буду отсутствовать только одно занятие. Я не могу пропустить уколы ботокса…» Изящным движением руки она показала на свое лицо.

Звезда Голливуда. Я тоже решил пропустить это занятие. Передохнуть, похандрить. После работы идти сразу в свою холостяцкую берлогу не хотелось, и по дороге я решил заглянуть в нашу районную библиотеку. Мне захотелось полистать что-нибудь о ботоксе, который не выходил у меня из головы. А может, это Людмила не выходила у меня из головы? Во всяком случае, я мог бы блеснуть перед ней знанием предмета.

Выбор книг по интересующей меня теме был слабеньким, но все же мне удалось кое-что найти. Это была книжка Стивена Котлера, «Похищая огонь». Увы, в ней сообщались плохие новости для Людмилы.

Оказывается, ещё в 2011 году звезда Голливуда Николь Кидман поразила всех присутствующих, проходя по красной дорожке на церемонии вручения «Оскара». И поразила не серебристым платьем от «Диор» и не бриллиантовым колье, а тем, что… не могла двигать бровями и почти не владела своей выразительной мимикой актрисы!

Естественно, падкие до всего журналюги не преминули раздуть из этого бульварный скандал. Только спустя два года Кидман призналась в одном из интервью: «К сожалению, я пробовала ботокс, но прекратила такие эксперименты, и теперь снова могу владеть своим лицом».

Специалисты пластической медицины стали замечать, что многие звезды появляются на концертах и публичных мероприятиях с пустыми выражениями лиц. Это потребовало дополнительных исследований, - как воздействует ботокс на человека?

Выяснилось, что его влияние не ограничивается одним изменением внешности. Инъекция ботокса улучшает психологическое состояние людей, страдающих от депрессии. Но, вместе с тем, блокирует у них возможность сопереживания другим людям.

Обнаруженный механизм таков: мимика и эмоции связаны между собой напрямую. Одно не существует без другого. Ботокс не позволяет нам ходить с подавленным выражением лица, поэтому ослабляет депрессию. В то же время, он затрудняет наше общение с окружающими. Общаясь, мы сопереживаем и невольно копируем мимику друг друга. Ботокс сковывает мимические мышцы, и поэтому в общении мы почти ничего не чувствуем, не можем ни с кем разделить радость или печаль.

Более того, мышечная неподвижность лица приводит к местному накоплению нейротоксинов, а это угнетает работу мозга, точнее, тех его зон, которые ответственны за эмоции. Неудивительно, что Николь Кидман с облегчением вернулась к естественной эмоциональной жизни, пусть и ценою в несколько новых морщинок на лице.

Финал. Из библиотеки я ушел в смешанных чувствах. С одной стороны, я обеспокоился за Людмилу, за её здоровье и эмоциональное состояние. С другой стороны, я успокоился насчет неотразимости своей персоны. Оказывается, дело не во мне, а дело в ботоксе! Йес! Моё мужское самолюбие было удовлетворено.

Расстались мы с Людмилой совершенно неожиданно. На следующее после уколов занятие она пришла лишь с тем, чтобы сообщить, что больше посещать уроки танго не сможет. Подкованный теоретически, я не ждал от неё реакции на мое удивленное выражение лица. Я не задавал вопросов, но она объяснилась сама.

За неделю до этого мы с ней были на дополнительном занятии, проходившем в многолюдном зале одного из Домов культуры. Было весело, мы хорошо потанцевали. О том, что последовало за тем, она рассказала по обыкновению скупо. Некий Он, от которого она зависит материально, предъявил ей фотографии, на которых мы с ней танцуем в этом Доме культуры, и устроил скандал ревности, с проклятиями и угрозами.

Так значит, он следил за ней?! Или посылал кого-то следить? Перед моим мысленным взором нарисовался богатенький буратино, стареющий, гаденький, ревнивый. Да, жизнь она такая. «Как же вы теперь будете, без танго?» - спросил я. Она равнодушно пожала плечами: «Мне все равно». Я хотел рассказать ей о том, что узнал о ботоксе, но она торопилась и быстро ушла.

Что ж, каждый творец собственной жизни. Каждый решает для себя сам, что ему ценнее и ближе. Или без морщинок на лице, или эмоциональное здоровье. Или мерзкий спонсоришка, или яркие краски жизни в ритмах аргентинского танго.

Вскоре у меня появилась новая постоянная партнерша. Но это уже совсем другая история.

Может ли ботокс довести нас до потери лица? И не только лица. Свидетельство очевидца.

Казалось бы, какое мне дело до ботокса? Мне, простому пареньку с легким налетом брутальности. Пареньку не первой, но и не последней молодости. Всегда был далек от каких бы то ни было косметологических ухищрений. С юности для меня путеводными были чеканные строки Маяковского: «Нет на свете лучше одежи, чем бронза мускулов и свежесть кожи». Однако ж, случай столкнул меня с этим чудо-средством сохранения красоты.

Загадочная партнерша. Из всех видов танцев мне всегда нравилось аргентинское танго. И только оно одно. Но в молодости было как-то не до него. Наконец, в зрелом возрасте я удосужился пойти на уроки танго. Наверно, ритмы моего тела совпадали с ритмами этого танца. Мое сердце размягчалось и млело от томных песен знаменитых аутентичных исполнителей. Ну и конечно, волновала близость партнерши, с которой стараешься уловить совместное волшебное ощущение, когда волны танго сами, без наших ученических усилий, несут нас и растворяют в своей упоительной атмосфере.

Так сложилось, что моей постоянной партнершей стала женщина примерно моих лет. Назовем её Людмилой. Мы подходили друг к другу по комплекции, и у нас получалось. Людмила была примечательной женщиной модельной внешности. О ней можно было сразу и уверенно подумать, что в пору расцвета своей молодости она вращалась где-то в мире большой моды, блистала на подиуме, купалась в лучах славы и внимания поклонников. Роскошный отсвет прошлых лет сквозил во всем её облике.

Но вела она себя скромно, просто. Шаги и фигуры танго осваивала настойчиво, вдумчиво. Её движения были элегантны и выверены, в них чувствовалась энергия и скрытый темперамент. Ей тоже нравилось танго! Она чутко велась в паре. Обучаться вместе с ней было вполне комфортно.

Пару раз я провожал её после занятий до метро. Говорили ни о чем. О себе она почти ничего не рассказывала. У меня появилась холостяцкая мыслишка: а не приударить ли за Людмилой? Поговорить о жизни, выяснить, есть ли у неё кто-нибудь, или нет. А дальше, как получится.

Но меня останавливало одно обстоятельство. Красивое лицо Людмилы почему-то всегда выглядело неподвижным, безжизненным. Ни бровью повести, ни улыбнуться обаятельно. И разговаривала она со мной тоном блеклым, безучастным. Может быть, ей было скучно со мной? Или моя персона не вызывала в ней никакого интереса? Наверно, она привыкла к более привлекательным и солидным поклонникам?

Честно сказать, её безучастность в общении со мной меня задевала. Нет, я не считал себя записным мачо, и не был циником, но все же. По жизни я привык, что женщины реагируют на меня гораздо теплее. В чем дело, - думал я. Что-то во мне не так? Я смотрел на Людмилу и не мог понять. Но она оставалась холодновато-сдержанной, загадочной.

По причине своего возраста и достаточного опыта, я волочился за женщинами с ленцой, и уже махнул было на свои холостяцкие планы относительно Людмилы. Как вдруг, покровы таинственности неожиданно начали спадать с её точеных плеч...

Продолжение следует.

Бывал ли кто-нибудь из нас птицей? Феномен моего знакомого Леши Богоноса.

Мы все видели по телевизору соревнования по прыжкам в воду, когда прыгуны совершают в воздухе немыслимые кульбиты и приводняются точно головой вниз. При этом мы никогда не задумывались, какого рода люди приходят в этот вид спорта.

В подростковом возрасте мне довелось слегка приобщиться к этой стихии. Я уже писал о том, как на тренировках в секции спортивного плавания мы баловались проныриванием туда-обратно двадцатипятиметрового бассейна. Но это было не единственным нашим развлечением во время отлучек тренера.

Иногда на другой половине бассейна с нами тренировались ребята из прыжковой секции. Для начала их заставляли вставать на бортик бассейна спиной к воде, а затем падать в воду в полный рост, спиной вперед. Так они преодолевали страх падения в воду. Только потом их допускали к прыжкам с трамплина и вышек.

Естественно, мы, как молодые приматы, наблюдали за ними и пытались повторять что-нибудь самое простое. Скажу, что падать в воду спиной вперед, пусть и с нулевой высоты – с бортика бассейна – занятие не из приятных. Второй раз не захотелось. Когда же я добрался до метрового трамплина, я самостоятельно освоил на нём простой нырок головой вниз и сальто назад с входом ногами в воду.

Наш тренер строго-настрого запрещал нам подниматься на вышки. Он живописно рассказывал нам о том, что если мы плюхнемся с вышки неудачно, то окажемся с переломанными руками-ногами-шеей, да ещё и с кишками наружу. Мы с ним соглашались, но при первом же удобном случае поперлись на вышки, они были высотой три и пять метров.

С этих вышек я решался прыгать только ногами вниз, как говорится, «солдатиком». Лишь один раз, после долгих самоуговоров, подхода к краю вышки и отхода, после мучительной борьбы с самим собой и со своими страхами, я рискнул (единственный раз в жизни!) прыгнуть головой вниз с трехметровой вышки. Всё получилось нормально, но больше на такой подвиг меня не тянуло.

В нашей плавательной секции занимался невысокого роста худенький стройный подросток. Я хорошо запомнил, как его звали – Леша Богонос. Как и все мы в плавательной секции, он осваивал прыжки в воду самостоятельно, стихийно. Казалось, что он не осваивал прыжки, а просто проделывал то, что умел всегда. И как умел! Я никогда не видел его, подобно мне, робко прыгающим в края вышки «солдатиком».

И с трёх и с пяти метров он спрыгивал с разбега, не боясь поскользнуться на мокром скользком крае вышки. Он как будто рвался в воздух! Он спрыгивал и начинал парить в пространстве «ласточкой», раскинув руки в стороны, грудью вперед, и всегда точно входил в воду головой вниз. И ведь никто его этому не учил! Рядом с лихо прыгающим Лешей я чувствовал себя неуклюжим боязливым тюленем.

Летом мы стали заниматься в открытом плавательном бассейне. Там были вышки не только трёх и пяти метров, но и семи с половиной и десяти метров. С гигантскими усилиями и преодолением в себе неуклюжего боязливого тюленя, я установил там свой личный рекорд – спрыгнул «солдатиком» с семи с половиной метров. Помню, вниз я летел долго, очень долго. Меня заносило боком к воде, страшилка тренера о кишках наружу грозила стать реальностью, я судорожно, как кошка в воздухе, пытался развернуться по вертикали. Без кошкиного хвоста сделать это было трудно, но мне все же удалось, пусть и не до конца. Я вошел в воду с легким перекосом и без травматических последствий.

Нет нужды говорить о том, что о повторении своего рекорда я не помышлял. О десятиметровой вышке тем более. Там было страшно стоять, там я мог находиться только держась за поручень. Бассейн далеко внизу казался таким маленьким, что, прыгая отсюда, в него ещё надо было умудриться попасть.

Другое дело – Леша Богонос! Играючи, он прыгал с разбега и с семи с половиной и с десяти метров. Наверняка, смог бы и с двадцати. Он прыгал много, в своё удовольствие. На фоне синего неба он рассекал высоту своей фирменной «ласточкой». Несомненно, парение в воздухе было его стихией!

Спустя годы, вспоминая об этом, я задумывался о том, действительно ли у нас бывают какие-то прошлые жизни? Если да, то кем мы там были? Определенно, Леша Богонос в одной из своих жизней был птицей. Потому что на глазах у всех, он легко становился птицей в своих красивых и смелых полетах с вышек бассейна.

О себе я тоже начал догадываться, кем же я был в одной из своих прошлых жизней.

Начхать на грипп! Правила оздоровляющего чихания.

Обложенные со всех сторон большим ассортиментом лекарств, мы как-то забыли, что ещё обладаем собственными защитными механизмами для удаления микробов из дыхательных путей. Это старые добрые чихание и кашель. Например, при однократном чихе из носа вылетает несколько тысяч бактерий со скоростью свыше ста пятидесяти километров в час. Это сила! Как же её грамотно использовать?
Вот правила оздоровляющего чихания:

1. Чихаем с чувством. Надо понять, что чихание является удовольствием. Чихать не только полезно, но и приятно. В последней стадии чиха наступает экстатический миг сброса напряжения, что-то вроде пикового бронхо-легочного очищающего оргазма. Затем следуют облегчение и расслабление.

И наоборот, подавлять чихание вредно. Когда мы закрываем рот и нос, импульс чиха устремляется внутрь, в соединение носовых путей со средним ухом. Создается обратное давление, и слизь носа может добраться до ушной полости и довести нас до отита. Или до носового кровотечения.

При сдерживании чиха происходит заталкивание орды микробов из носа ещё глубже, в носовые пазухи. Последствия нетрудно предугадать.

2. Чихаем с толком. Прежде всего, находим наилучший для себя провокатор чиха. Конечно, сразу отметаем различные аллергики – пыль, пыльцу, а также традиционный ещё кое-где нюхательный табак. Его токсичный никотин так или иначе проникает в организм, поэтому табак не может быть рекомендован. Нам такой чих не нужен.

Для начала можно попробовать что-нибудь традиционное, например, луковый сок. Закапать его несколько капель пипеткой в нос. Если сок покажется слишком едким, можно разбавить его водой.

Или применить сок домашнего растения каланхоэ, тоже закапать в нос пипеткой.

Или понюхать свежесмолотого черного перца.

Или пощекотать в ноздрях легким перышком.

У каждого своя индивидуальная потребность в подходящем средстве. Тут полная свобода творческого поиска. Ищем, дерзаем, находим.

3. Чихаем с расстановкой. Изыскиваем правильное место и время, чтобы никого не побеспокоить и не обчихать. Проветриваем помещение до и после.

Запасаемся бумажными салфетками, чтобы было во что чихать и сморкаться.

Не забываем также о пакете, куда будем сбрасывать использованные салфетки.

На всякий случай, озаботимся предварительным опорожнением кишечника и мочевого пузыря. Мало ли что.

Когда процесс пойдет, прочихиваемся от души – вволю, громко, безудержно!

Вот и все. Оздоровительное чихание полезно при профилактике и при самых первых признаках вирусного или простудного недомогания. Кому интересно подробнее ознакомиться с этой темой, можно почитать книжку Л.Р.Черемухиной «Апчхи… На здоровье!»

Народная мудрость гласит, что чихнуть – это к правде. И это правда! А ещё говорят, если не клеится – забей на всё! Добавим сюда: если не забивается – чихай на всё! И будь здоров!

Обладаем ли мы жаберным дыханием? Странный случай, произошедший со мной в плавательном бассейне. Окончание.

Не рекомендуется повторять в домашних условиях. Путь «туда» я преодолел довольно легко. На этом отрезке я старался двигаться плавно, не делать резких движений, затратных по силам и по кислороду. В такт с гребными движениями брасса, я гонял столб воздуха вверх-вниз по легким и экономно стравливал воздух сквозь плотно сжатые губы. Так я боролся с ощущением недостатка кислорода. И оно почти не беспокоило меня.

После первых метров в обратную сторону я почувствовал, что столб воздуха в легких подошел к концу, я стравил почти всё и начал испытывать хорошо знакомые приступы удушья. В обычной ситуации я бы уже всплыл, но в этот раз я понимал, что до заявленной мною цели ещё далеко, и надо во что бы то ни стало двигаться дальше.

За неимением ничего другого, я продолжал гонять по легким столб несуществующего воздуха. Фактически, я гонял туда-сюда уже не воздух, а, как бы сказать, - судорожный комок отсутствия воздуха. Я ощущал его как сферический сгусток разрежения, почти вакуума, пульсирующий во мне от живота до горла. До этого момента в голове ещё билась мысль: «плыть! плыть!» Потом голова отключилась, и я плыл без всяких мыслей. Я чувствовал какую-то общую заторможенность, в голове и в мышцах, как будто кровь перестала течь по организму.

Может быть, я плыл на волевом импульсе, хотя и его я никак в себе не воспринимал. Руки и ноги гребли автоматически, но становились ватными, в гребках уже не было достаточной силы, но я не останавливался. Всё моё внимание приковалось к нестерпимому отсутствию дыхания. Казалось, глаза мои выпучились, и сейчас вылезут из орбит.

Пульсирующий сгусток разрежения усилился и стал застревать в области горла. Оно судорожно то сжималось, то разжималось, провоцируя раскрытие рта. Но я не мог позволить себе открыть рот. Упрямо и медленно, я продвигался вперед. Пульсация в горле всё усиливалась, она была не хаотичной, а ритмичной, почти в такт гребкам. Она охватывала уже не только горло, но и прилегающие области каких-то боковых пазух под ушами. Я не силен в анатомии и не знаю, как эти носоглоточные полости правильно называются.

Своей силой и необычностью пульсация поглотила моё внимание настолько, что на какое-то время я забыл об удушье. Появилось странное ощущение, что как будто удушье отступило, притупилось. Как будто слабость в руках и ногах стала привычной и вполне терпимой. Как будто я сделал несколько небольших, но остро необходимых глотков воздуха. Я продолжал продвигаться под водой.

Моя заушная область с обеих сторон судорожно сжималась и разжималась. Как будто внезапно у меня появились жабры. Конечно, воду я через низ не пропускал, да и сами они, как им и положено, располагались в зачаточном состоянии где-то в глубине боковых пазух. Но какой-то непостижимый вклад в газообмен моего организма с внешней средой они определенно внесли! Хотя бы тем, что отвлекли меня от удушья, и я смог проплыть ещё сколько-то метров.

Я всплыл только после того, как мои руки и ноги стали не грести, а обессилено дергаться. Сознание моё почти отключилось, я почувствовал, что сейчас пойду на дно.

До результата «туда-обратно» мне не хватило пяти-шести метров. Это было явно хуже показателя Стасика, но явно лучше показателя всей остальной группы. С точки зрения сражения с самим собой и подросткового самолюбия, получилась боевая ничья.

Обладаем ли мы жаберным дыханием? Странный случай, произошедший со мной в плавательном бассейне.

Мне было тогда лет девять-десять. И больше двух лет уже я посещал секцию плавания. Тренировались мы в городском спортивном бассейне.

Каждый стремился быть первым. Наша группа шкодливых пацанят считалась перспективной. Помимо тренировок, мы регулярно участвовали в квалификационных соревнованиях, получали юношеские и даже взрослые разряды. В нашей группе царил дух озорства и здоровой спортивной конкуренции.

Одним из лидеров у нас был рослый стройный Стасик. На соревнованиях он регулярно показывал лучшие результаты. Наверно, я ему завидовал. Физически я был не слабее его, но, по сравнению с ним, я был коренаст, широкоплеч, и мое тело рассекало воду не так легко, как получалось у Стасика. Его формирующееся тело явно указывало на то, что Стасик обладает классическими обтекаемыми пропорциями пловца.

По результатам соревнований, я ходил в середнячках, хотя и выполнял нормативы положенных моему возрасту разрядов.

Безбашенные шкеты. Иногда на тренировках наш тренер отлучался для оформления каких-то отчетных бумаг. Он давал нам задание на тренировку и уходил. Немного поплавав по заданию, мы начинали шалить. Гонялись друг за другом по воде и по скользким бортикам бассейна, прыгали в воду с метрового трамплина, с трехметровой и пятиметровой вышек. Одним из наших развлечений было соревнование на дальность проныривания бассейна в длину. Мы плавали под водой стилем брасс. Половине из нас удавалось пронырнуть весь двадцатипятиметровый бассейн, от начала и до конца. Я был одним из первых, кому удалось это сделать.

В одну из «беспризорных» тренировок, после хаотичной беготни и прыганья в воду, у нас развернулось настоящее состязание по проныриванию бассейна. Народ поднатуживался и начинал бить свои же рекорды. Теперь, пронырнув весь бассейн, ребята под водой же отталкивались от бортика и плыли под водой в обратную сторону: бассейн плюс пять метров, бассейн плюс семь-восемь метров… Кто дальше? Перед нами замаячил новый и казавшийся неосуществимым ориентир: пронырнуть бассейн туда-обратно!

Как же он меня достал! Я удерживался на уровне лучших результатов. Я впервые почувствовал себя не середнячком, а одним из лидеров. И это было очень приятное чувство.

Но тут своё веское слово сказал Стасик. Его очередной подводный заплыв привел всех в восхищенное изумление. Он почти пронырнул двойную длину бассейна, ему не хватило какой-то пары метров! Но и этого было достаточно, чтобы все признали в нём чемпиона в этой стихийной дисциплине. Все стали подначивать его, чтобы он показал стопроцентный результат «туда-обратно». Но Стасику не хотелось напрягаться, ему было достаточно того, что он и в этот раз первый.

Никому уже не хотелось соревноваться с ним. Никому, кроме меня. Почувствовав на короткий миг вожделенный вкус лидерства, я не мог остановиться так сразу. Удивляясь самому себе, я громогласно объявил, что иду на побитие рекорда. Жаждущий зрелищ народ расположился на краю бассейна, чтобы наблюдать за моим продвижением. Я хорошенько продышался и погрузился в воду у стартового бортика.

Окончание следует.

Как победить, если вас выживают с работы. Способ владельца трудовой книжки в двух томах.

Да никак не победить, - подсказывает нам житейский опыт. Если начальство решило нас уволить, оно обязательно этого добьется. Вынудят уйти. В своей трудовой биографии я сталкивался с этим не раз.

Назначаемый крайним. Для меня самого было загадкой, почему я частенько приходился не ко двору. Вроде, не дефективный, не склочный, язык не длинный. Поведение не заносчивое, нормальное. Ну, может, был несколько замкнутым, как бы себе на уме. Но недостаток общительности – это не порок, это личное дело каждого, за это не наказывают. Где бы я ни работал, я просто пахал. Инженером широкого профиля. Этих признаков порой оказывалось достаточно, чтобы усмотреть в моих действиях существенные недостатки, а затем, при случае, увидеть во мне крайнего.

Это факт, что мы по-прежнему во многом бесправны перед начальством. Тем не менее, появляются ещё хорошие книжки, дающие дельные советы о том, как грамотно противостоять начальственному произволу. Например, книжка Виктора Мамонова «Что делать, если вас захотят уволить?» Нисколько не умаляя её полезного содержания, хочу рассказать о своем способе победы. Может быть, кому-то это покажется интересным.

Наверно, по складу моего характера, мой способ родился из нежелания участвовать в разного рода корпоративных интригах, склоках, подсиживаниях, завистничестве. В планктонных «дружбах» всех против всех. Глядя на такое, пауки в банке отдыхают.

Если в результате всех этих комбинаций меня начинали выживать и соответствующим образом стучать на меня начальству, склоняя его к принятию решения, - я не сопротивлялся, не воевал. Я воспринимал ситуацию не как безвыходную, а как маленький эпизод в моей большой жизни.

Барабаны судьбы. Я пытался осмыслить обстановку. А может, мелочные усилия моих недругов вокруг меня – это посылаемые мне знаки, что пора двигаться дальше? Вдруг, я должен уловить в этой неблаговидной суете – едва различимый шёпот новых горизонтов? Может, это начинает дуть верхний ветер и доносить до меня призывный бой барабанов моей судьбы?..

Кончалось тем, что я подписывал заявление по собственному желанию и уходил. В никуда, в неизвестность, в неустроенность. С неизбежными материальными потерями, о которых, впрочем, я никогда не жалел. Я не знал в такие моменты, правильно ли я поступаю. Истина открывалась мне много позже, спустя годы. Оглядываясь назад, я с удивлением обнаруживал, что оказывался прав. Или это верхний ветер оказывался прав, а я только следовал его направлению?

По-над обрывом. Запомнились некоторые эпизоды моих увольнений. Я работал в одной солидной хозрасчетной организации, с легальной возможностью дополнительного заработка для сотрудников. Однажды кто-то посчитал, что я слишком хорошо зарабатываю, на том рабочем месте, которое вполне мог бы уступить одному из родственников директора. Меня без боя ушли, а через пару месяцев там вскрылись масштабные хищения. Досталось всем, и святым и грешникам. Директор и главбух сели. Остальные отделались либо увольнениями, либо большими штрафами. Безвинно пострадал бы и я. Та должность, которую я занимал, к тому обязывала. Но пронесло. А если б меня оттуда вовремя не сдуло? Хлебали бы баланду вместе с директором?

По-над пропастью. В другой раз моя работа была связана с системами оповещения пожарной сигнализации. Я работал на суточных дежурствах. Постепенно привел в порядок запущенное оборудование, наладил работу системы. После этого кому-то показалась чересчур привлекательной такая работа, с неплохой зарплатой, спокойными теперь уже дежурствами и свободными днями последующего отдыха.

Под надуманным предлогом оптимизации численного состава, первым на освобождение теплого местечка определили бесконфликтного меня. Мне уже вручили на руки обходной лист и освободили от смен, чтобы я быстрее смог оформить расчет. Как вдруг, на подконтрольном объекте случился сильный пожар! Слава богу, не в мою смену! Тут уж я не подвел своих гонителей, оформился быстро, от греха подальше. Опять что-то верхнее отвело от меня беду, а гонителям пришлось давать показания следователю. Но их дальнейшая судьба меня не интересовала.

Конь не привередливый. Потом я работал в уважаемой бюджетной организации. Работа была спокойной и непыльной, хотя и не слишком денежной. Но тут грянула перестройка, с её шоковой терапией. Деньги и штаты бюджетникам сильно урезали, в нашей организации начались лихорадочные тараканьи бега за немногие оставшиеся единицы штатного расписания.

Естественно, в этих бегах я участия не принял. Ушел по объявлению на невзрачную тогда вакансию заводского снабженца. Застал там, на последних месяцах советской власти, легендарных «толкачей». Это такие спецы, которые знали все ходы-выходы в непростой системе всесоюзного снабжения. Немного, я нахватался от них.

А когда всё совсем рухнуло, пошел наниматься к новым русским, агентом по снабжению. У новоявленных манагеров было много инициативы, амбиций и молодой энергии, но они не знали ещё, что где лежит, по каким неприметным базам и складам раскиданы необходимые для производства материалы и запчасти. А я знал. И стал хорошо на этом зарабатывать.

Суровые перестроечные времена я пережил с тремя детьми школьного возраста и женой-бюджетницей на руках. Жили не шикарно, но вполне сносно. Я даже смог прикупить однушку в престижном районе. Всех детей поднял, всем дал высшее образование. Сейчас они самостоятельные, работают. Надеюсь, я сумел передать им главное, - свои простые понятия о совести и право честно смотреть людям в глаза. Сейчас я думаю, а если б я цеплялся тогда за нищенскую зарплату бюджетника, смог бы я всё это сделать? Навряд ли.

Так что, победить, это прежде всего победить свои страхи. Суметь расстаться с опасливым желанием оставить всё как есть, с привычкой катиться по наезженной колее, держаться за насиженное место и подальше – от тонкого льда перемен.

Победить – это чувствовать, что вы ведомы не нуждой заработка, а верхними знаками разумной вселенной. Следование её зову дает нам внутренний рост и неизбежно решает вопрос о заработке. Миллионерами мы не станем, но на текущие расходы, по трудам, всегда заработаем.

Желаю успехов и удачи всем, даже начальникам и их шестерочным свитам. Идущий да обрящет!

Второй случай быстрой кармы. Окончание:

Делать было нечего, в один из свободных вечеров, здесь же, на кухне, я разобрал чайник. Оказалось, просто подгорели контакты, я зачистил их, подогнул как надо, испытал. Чайник заработал! К всеобщей радости поджидающих кипятка халявщиков.

Промелькнула ещё пара месяцев. Из старожилов в хостеле не осталось почти никого. Люди перекочевывали вслед за сменой места работы. Мой чайник на своем посту всё так же отдувался за всех. Других желающих поставить свой чайник рядом с моим не находилось.

Благодарность людская. Однажды вечером, после работы, я зашел на кухню и не увидел на привычном месте своего чайника. Столик был пуст. На кухне над чем-то увлеченно ржала компания ребят и девчат. Я спросил у них о чайнике. Сначала они не поняли, о чем речь, а потом один из парней насмешливо показал мне пальцем на мусорный бак, у выхода из кухни. Кто-то другой пояснил, что это они выбросили в бак сгоревшее барахло.

Покопавшись в баке, под слоем разорванных упаковок, я нашел-таки свой чайник. По частям. Заляпанным протухшим майонезом и ещё какой-то дрянью. На этот раз чайник пострадал основательно. В пластиковой подставке проплавилась дырка. Оттуда виднелись почерневшие и частично осыпавшиеся контакты. Я попытался найти в баке потерявшийся контакт, но безуспешно. Мне горько было видеть бесславный конец достойно потрудившегося аппарата.

Я стоял и прикидывал, как бы оживить его снова. Мой задумчивый вид, с замызганными останками чайника в руках, вызывал в молодой компании насмешливые улыбки. А потом и вовсе, подтолкнул их к новому приступу жизнерадостной ржачки. «Вот так вот, - грустно думал я, - как и полагается, вместо благодарности за всё хорошее, я получаю от людей глумливый смех в свой адрес. Права, значит, куркульская истина, - не делай добра – не получишь зла…»

Владелец чайника – сам чайник. Я был раздосадован на свою житейскую наивность, в результате которой я потерял такой необходимый в хозяйстве предмет. Все же, я решил не торопиться выбрасывать его. Я отмыл доходягу и осмотрел. Теоретически, шансы на починку сохранялись. Если найти где-нибудь медную мелочевку и приспособить её вместо потерянного контакта. А проплавленную дырку можно заклеить.

Но ремонт пришлось отложить. Мне подвернулось заманчивое предложение поработать в летнее время сторожем садового товарищества. С бесплатным предоставлением отдельного домика на въезде в дачный массив. Недолго думая, я согласился, переехал туда и начал осваиваться на новом месте.

Ловушка нового места. Электричество в домике было, но для приготовления еды там стоял таганок с небольшим газовым баллоном. Газа в баллоне оставалось немного, но хозяева заверили меня, что в ближайшее время подвезут ещё один баллон. На таганке я варил супчики и кипятил простой здешний чайник.

Через неделю газ почти закончился. Хозяева с обещанным баллоном так и не появлялись. Никаких других кипятильных приборов в домике не нашлось. Мои попытки найти что-нибудь для починки своего чайника не увенчались успехом. Я перестал готовить еду, а только по минимуму грел немного воды на дне чайника.

Домик стоял на отшибе, не к кому было пойти со своей нуждой. Да и не мог я отлучиться от въездного шлагбаума. На меня надвигалось кипяточное голодание и повторные невеселые мысли о собственной глупости. Поделом дураку.

Кроме шлагбаума, моей обязанностью было приглядывать за мусорными баками, стоявшими здесь же, на въезде. Баки заполнялись дачниками, периодически приезжала мусоровозка. Я должен был следить за чистотой вокруг баков. Иногда возле них скапливались небрежно оставленные пакеты с мусором. Я перекидывал пакеты в баки и, если там оставалось мало места, утрамбовывал пакеты лопатой.

Благодать снизошедшая. Вот и в этот раз, я поплелся с лопатой к бакам, прибираться. На земле у баков валялось несколько пакетов, и среди них… (вы уже догадались?!) да, там стоял наособицу электрический чайник!!

Как пораженный током, я приблизился к нему и поднял с земли. Чайник был не новый, но в хорошем состоянии, дорогой, добротный, брендовой марки. Такой, пожалуй, я никогда не подумал бы себе купить. Шнур целый. Заглянул внутрь – чистый. Только с толстым слоем накипи. Но это ерунда, почистим.

Я побежал с чайником в сторожку, проверять. Он оказался рабочим! Определенно, какая-то добрая душа не захотела связываться с накипью, но и не выбросила чайник совсем. Поставила его рядом с баками, авось да пригодится какому-нибудь горемыке вроде меня. Спасибо, спасибо! Благодарность великая!

Вот есть же помощь и мне, одинокому! И каким неисповедимым верхним путем! И в тот момент, когда я в этом крайне нуждался, и когда надеяться было не на что и не на кого. И после того, как я, фактически, отдал ближнему последний свой чайник!

Неожиданно, я заплакал. От нахлынувших чувств вышел из сторожки. Я был один, стесняться было некого, надо мной простиралось только хмурое облачное небо. Я выплакался ему.

Исход. Никогда не замечал в себе чего-то религиозного. В душе всегда был и оставался комсомольцем. Держался подальше от опиума для народа. Но после того случая как-то присмирел, призадумался. Как же на самом деле всё устроено вокруг нас? По каким невидимым законам движется? Непостижимо. Невыразимо. Одно только я понял на своем опыте. Добро возвращается.

Второй случай быстрой кармы:

Он произошел со мной гораздо позже, уже в зрелом возрасте.
Говорят же, от тюрьмы да от сумы не зарекайся. Был период в моей немолодой жизни, когда мне стойко выпадала сума. В положении бездомного (но работающего!) мне пришлось изрядно поскитаться по общагам, хостелам, квартирам и прочему жилью внаем.

Кипяточек. В одном внешне красивом хостеле, жильцов, эдак, на сто пятьдесят, я застрял почти на год. Хостел был двухэтажным, со свежим ремонтом. В его подвале располагались душевые, прачечная, просторная кухня с электроплитами, водопроводными раковинами и длинными столами для приема пищи.

Всё было удобно, кроме одного. Была на кухне проблема с кипятком. То есть, можно было нагреть воду на электроплите, но получалось очень долго. Всем работягам обоего пола хотелось быстрее перекусить после раб.дня и завалиться отдыхать по своим двухъярусным шконкам.

Некоторые приходили на кухню со своими электрочайниками и быстро кипятили себе воду. Специальный столик с расположенными рядом розетками предназначался как раз для этого. Титан для кипятка администрация предпочитала не ставить. И вообще, экономила на всем. Например, в раковинах и в прачечной круглый год не было горячей воды, а только в душевых, по вечерам.

Куркули и халявщики. Большинство обитателей кухни состояло из залетных жильцов, они по каким-то причинам не торопились обзаводиться своими чайниками. Вероятно, полагались на удачу разжиться халявным кипяточком у добрых соседей. Однако, запасливые бароны кипятка, быстренько отужинав, уходили к себе в комнаты вместе со своим драгоценным оборудованием.

Никто не хотел оставлять свой чайник. От свалившейся на него общественной эксплуатации, мог быстро сгореть или уйти по рукам в неизвестном направлении.
В отсутствии чайника ловцам удачи приходилось уныло поджидать следующего благодетеля с электроприбором, или, в крайнем случае, долго и нудно кипятить воду в кастрюльке на плите.

Свой электрочайник у меня был. Наидешевейший китайский, старый, хлипкий. В свое время я наскреб на него деньги, показавшиеся мне весьма значительными. Как и все остальные, я уносил свой чайник с собой, хотя подобная всеобщая прижимистость, в которую я был вовлечен, мне не нравилась. Совсем не нравилась. Я чувствовал, что неравенство в чайниках разделяет присутствующих на куркулей и халявщиков. Ситуация разнородности интересов и устремлений порождала замкнутый круг.

Великий человек. Однажды, на столике для чайников появился одиноко стоящий и никуда не исчезающий электрочайник. Чайник с большой буквы – для всех! Народ удивлялся, облегченно вздыхал и непрерывно гонял обреченный аппарат для нужд нескольких десятков рыл.

Женщины разнесли по кухне слух, что чайник принадлежит одному солидному мужчине, решившему сделать для всех щедрый кавказский жест. Не будучи знакомым с этим мужиком, я зауважал его заочно. А через пару дней, по подсказке всезнающих женщин, я увидел его на кухне. Им оказался седовласый кавказец, не крупной комплекции, не напыщенный, достойный, простой. На мой вопрос о чайнике он ответил без пафоса: «А, пускай будет, для людей». И вышел из кухни.

Я не просто аплодировал вслед этому великому человеку. В порыве воодушевления, я решил встать под его знамена! Отчаянно превозмогая боязнь расстаться с дорого доставшейся мне вещью, я поставил свой чайник рядом с его чайником! Теперь нас стало двое.

На кухонном рубеже. Наши два чайника, бок о бок, держались на своем рубеже. На их счету были реки кофе, «какавы с чаем» и горы заваренных дошираков. Женщины наладились греть в чайниках воду для своих постирушек в прачечной. Там по-прежнему не было горячей воды.

К нашим чайникам народ привык, как к чему-то обычному, должному. Постепенно в хостеле стали преобладать вновь заселившиеся, они вообще не знали, чьи это чайники. Наверно, общие, справедливо полагали они. Ещё через месяц, съехал благородный кавказец. И прихватил с собой всё своё имущество. Я остался один.

Нагрузка на мой чайник возросла вдвое. Через две-три недели, как и следовало ожидать, он сгорел. Явных внешних повреждений на нем не было, поэтому его просто отставили в сторону и потеряли к нему интерес.

Продолжение следует.

Первый случай быстрой кармы. Окончание:

В общем-то, лично мне он не сделал ничего плохого. Я не испытывал к нему ни ненависти, ни даже неприязни. Вид у него был взъерошенный, подавленный, скорее, вызывающий сочувствие. Вид не вызывал никакого охотничьего азарта добить трепыхающегося врага. Белобрысый не трепыхался, не закрывался рукой, а покорно ждал неминуемой оплеухи от меня.
При этом он искоса смотрел мне в глаза. В его взгляде не было никакой надежды на снисхождение, а был вопрос, даже не ко мне, а вообще, в никуда: «неужели и ты ударишь меня?»
Я стоял напротив него и медлил. Меня охватывало странное оцепенение. У меня не поднималась рука ударить его. Сквозь пелену праведных криков, я с трудом выдавил из себя: «не могу... не буду...» И отошел от него, почти шатаясь.
Что происходило дальше, меня не интересовало. Настроение моё было испорчено. Под разочарованное улюлюканье, я вышел из спального корпуса в прохладу летних сумерек. Я долго бродил по вечернему лагерю, переживал происшедшее, сумбурно, невнятно. В глубине подростковой души я был всё же рад, что не ударил его.
На следующее утро жизнь отряда продолжилась как ни в чём ни бывало. О вчерашнем побоище никто не вспоминал. Пропажи в тумбочках прекратились.
А ещё через неделю наш поток закончился, и мы, обменявшись адресами с новыми друзьями, разъехались по домам. Я обменялся адресом с той понравившейся мне стройной девочкой из другого отряда, и неважно, что она была на полголовы выше меня.
До начала занятий в школе оставалось несколько дней. Мы жили на задворках привокзальной площади, где на любой вкус и кошелек располагались рестораны, кафетерии, павильоны «соки-воды».
Как-то раз, по своему обыкновению мучаясь с похмелья, отец послал меня к площади за пивом. Знакомым маршрутом я метнулся выполнять ответственное поручение.
Полуденное солнце раскалило асфальтированную площадь. Мне предстояло перебежать через неё прямо к нужному павильону. Я был уже на самой середине площади, как вдруг, из ниоткуда, наперерез мне выдвинулась группа ребят, примерно моего возраста.
«Стой!» - услышал я знакомый голос. Это был белобрысый. Его неизменно растрепанная шевелюра ярко светилась на солнце. От недавней затравленности не осталось и следа. Он снова был весел, задирист, уверен в себе. По всему, он верховодил и этой компанией. В его глазах прочитывалось торжество хозяина положения и сильное желание поквитаться со мной. Было б за что.
На его лице играла привычная улыбка, кривоватая, дерзкая, беззащитная. Передо мной замелькала реальная перспектива быть нещадно избитым и ограбленным в ближайшем привокзальном проулке. Отец точно остался бы без пива. Я засунул поглубже в карман выданную им мятую трёшку и, как бы невзначай, намотал на правый кулак авоську. Так и удар тяжелей, и рука защищённее.
Белобрысый подошел, покровительственно похлопал меня по плечу и отвёл на несколько шагов в сторону. Он негромко сказал: «Ты один не бил меня. Я это запомнил. Поэтому трогать тебя не буду. Иди своей дорогой.» Он подал знак своим, и «банда» скрылась в мареве раскаленной площади. А я остался стоять на месте. Так белобрысый поквитался со мной тем же, отпустив меня с миром.
Зримо и сильно, я впервые столкнулся с воздаянием за содеянное. И ощутил неисповедимость своего пути, в этом большом и таинственном пространстве неочевидных причин и следствий.
Отец остался доволен быстро доставленным прохладным пивом.

Случаи быстрой кармы в моей жизни.

Раньше это называлось воздаянием за содеянное. А теперь, когда все скорости нашей жизни значительно возросли, говорят короче и экономнее – карма. Словечко прижилось, и стало употребляться где ни попадя. Ну да ладно, не о том речь.
Первый раз я столкнулся с этим явлением в подростковом возрасте. Тогда я не знал, что это такое, но ощутил его на себе сполна.

Первый случай быстрой кармы:

Кому не довелось побывать когда-то в советском пионерском лагере, тот много потерял! Тогда мы были будущей сменой новой, счастливой жизни! Нас растили сильными, ловкими, смелыми. Раздолье пионерских костров, речёвок, турпоходов, купаний в ближайшем водоеме, страшилок, возни и беготни после отбоя!
И, конечно же, спортивные соревнования по всем доступным видам спорта: легкая атлетика, плавание, настольный теннис, футбол, волейбол, шахматы. Соревнования и подготовка к ним шли практически непрерывно. Соревновались между звеньями, отрядами и между пионерскими лагерями.
Сборная нашего лагеря торжественно выезжала на автобусе в соседний лагерь на гостевую встречу, а потом принимала их спортивную делегацию у себя. Это было весело, задорно, интересно!
Я входил не только в сборную своего второго отряда, но и в сборную лагеря, по настольному теннису и плаванию. Ещё в нашем отряде были футболисты, волейболисты и бегуны. Спортсмены в нашем отряде составляли ведущий костяк лидеров и заводил. Я не был ни лидером, ни заводилой, но в когорту спортсменов входил автоматически, по одному факту своего участия в спортивной жизни лагеря.
Однако, не всем в нашем отряде нравилось такое положение дел. Был у нас один паренек, не помню даже, как его звали. Среди остальных он ничем не выделялся, никакими полезными навыками не обладал. Был он тщедушен, белобрыс, жилист и подвижен.
Сейчас, с высоты лет, я понимаю, что, видимо, рос он, бедолага, в неблагополучной семье, без воспитания в нём позитивного отношения к жизни. В нашем отряде он сколотил группу из таких же как он, не нашедших себя в насыщенной жизни лагеря. Он и верховодил в этой группе.
Они занимались тем, что отнимали что-нибудь по мелочи у тех, кто послабее. Или, когда все были на обеде, тырили по тумбочкам вкусняшки, привезенные своим чадам заботливыми родителями.
Естественно, количество недовольных и обиженных в отряде быстро выросло. Постепенно о действиях группы белобрысого узнали все ребята. Закипало всеобщее возмущение.
В итоге, в нашем отряде образовалось противостояние, на много лет предвосхитившее известное противостояние лихих девяностых, между «спортсменами» и «блатными». Пришло время нашим спортивным лидерам и заводилам показать, что они действительно сила и способны контролировать ситуацию в своём отряде.
В густом кустарнике на краю лагеря состоялось выяснение отношений, с последующей массовой потасовкой между «спортсменами» и «блатными». Спортсмены показали хорошую физподготовку и сплочённость командных игроков. Блатные были наголову разбиты, они разбежались, а их главарь был взят в «плен».
Должен сказать, что я не принимал участия в исторической битве. В это время, оставаясь в полном неведении, я увлеченно обучал азам настольного тенниса симпатичную девочку из другого отряда.
После ужина победившие лидеры провели в нашем спальном корпусе очную ставку с белобрысым и всеми пострадавшими от рук его «банды». Свидетельства и доказательства преступлений оказались неопровержимыми.
По результату подросткового разбирательства, было решено, что каждый из спортсменов, в присутствии всего отряда, подойдет и ударит по разу зарвавшегося белобрысого. Приговор был немедленно приведен в исполнение, под дружный одобрительный гвалт всего отряда.
К концу экзекуции белобрысый затравленно стоял в углу, с красным от оплеух лицом, он уже не пытался защититься, но и не падал, а только растягивал опухшие губы в подобие улыбки, жалкой и обреченной.
Громкие подначивающие голоса наконец сообщили, что все спортсмены отметились на белобрысом. Все, кроме меня. И теперь именно мне надлежит достойно завершить справедливую процедуру. Под скандирующие крики «бей его!» я стал приближаться к белобрысому.

Продолжение следует.

На заработках в Штатах. Случай с двадцатью долларами. Часть 5, финальная:

Это был шок, и для меня и для Моти. Кто же из солидных заказчиков будет сажать к себе в машину грязного, потного грузчика?! Такого еще не было, ни в практике Моти, ни в моей. Не успел я предположить, что дело тут, верно, в тайне фотографии, как спецназовец быстро взял себя в руки. Для него это была нештатная ситуация, которую надо было упростить до штатной:
- Он мой работник, поэтому он поедет со мной! – решительно отрапортовал он.
Она опустила взгляд, помолчала секунду и, вскинув белокурые локоны, сказала все так же тихо, невыразительно:
- Ладно, пусть будет так. – И пошла к своей машине.
Я остро почувствовал себя стоящим на развилке событий моей жизни. Самому идти вслед за ней в ее машину было глупо. Да и мелко. Я стоял прибитый, обалдевший, и смотрел ей вслед так, как смотрят, наверно, вслед последнему вагону уходящего поезда, на подножку которого так и не удалось заскочить. В то же мгновение тоскливо и ясно я понимал, - другого поезда не будет.
На обратной дороге мы ехали молча. Я не дремал, все думал, что было бы, если бы Моти согласился с ее просьбой. Мысли были от самых романтических, поворачивающих судьбу, до таких, что у богатых свои причуды.
Моти тоже притих. Он внимательно следил за белой тойотой, одиноко мелькавшей впереди нас в потоке машин. Мы подъехали к двухэтажному дому дочери, добротному, красивому американскому дому, который после виллы выглядел неказисто. Я выгрузил часть вещей на крыльцо. Остальное мы должны были отвезти уже без нее, по ее нью-йоркскому адресу, куда-то в центр Манхэттена. Она оставалась у дочери, поэтому сразу, возле дома, стала рассчитываться с Моти за заказ.
Пока Моти, пересчитав деньги, солидно говорил о чем-то с ее зятем, она пошла к бусику, где сидел я. Это было обычным, так заказчики иногда вручают чаевые работягам. Чаще это однодолларовая купюра, реже двухдолларовая. Пятидолларовую дают только щедрые заказчики, да и то, в случае непредвиденных дополнительных работ.
Я вышел из бусика навстречу. Закатное солнце загадочно мерцало в кронах деревьев. Невесомыми шагами она приблизилась ко мне в мареве уходящего дня. Я почувствовал, что мы уже в разных пространствах, и этого не изменить. Она вложила мне в ладонь сложенную купюру и, выдохнув «спасибо», быстро повернулась и пошла обратно. Я машинально сунул купюру в карман, провожая взглядом удаляющуюся на закате фигуру. Я ещё не свыкся, за время обратной дороги, с мыслью об утрате того, чего не было, что могло случиться, но не случилось. И смотрел вслед ей отрешенно.
К ее квартире мы подъезжали уже затемно, по фантастически переливающемуся разноцветными огнями Бродвею. В хорошем настроении от своих чаевых, Моти спросил, сколько же перепало мне? Я вынул из кармана купюру, развернул. Оказалось, что купюра не одна, а две. Две десятидолларовых!
Это был новый удар. Если бы я получил двадцать долларов одной купюрой, было бы объяснимо, что у нее не было мельче. А тут намеренно, две десятки! В мире денег это что-то да значит. Но что? Может быть, здесь скрывалась загадка жизни мужчин и женщин, предназначенных друг для друга, но живущих в разных странах, говорящих на разных языках? Ищущих друг друга, но так и не находящих?
Моти захохотал, уверив меня, что я ей определенно понравился.
Наш бусик медленно плыл в потоке машин по яркому ночному Бродвею. Я был очарован, и огнями Бродвея, и ее незабываемым обликом, и всем тем, что она хотела сказать, и не сказала мне, двадцатью долларами чаевых.

На заработках в Штатах. Случай с двадцатью долларами. Часть 4:

Если бы она появилась на каком-нибудь кинофестивале, то издалека ее наверняка приняли бы за знаменитую кинозвезду. Возможно, она знала об этом и невольно копировала удачно найденный образ звезды, но получалось у нее настолько естественно, что в копировании ее было трудно заподозрить. И не было в ней ничего от биржевой акулы. Ее лицо излучало спокойствие и мягкую силу.
С противоположных сторон мы с ней подошли к коробкам, приблизились друг к другу. Она была в легком светлом платье. На мгновение наши взгляды встретились, и наверно, мне всего лишь показалось, что мы оба на миг замерли. Она была прекрасна своей зрелой красотой и обаянием умудренной жизнью женщины. По всему, это была женщина любви!
Ее глаза были печальны, и это предавало ей особый шарм. Она что-то негромко стала говорить Моти, а я начал выносить коробки и грузить их в бусик. Когда коробки на веранде закончились, она повела меня на второй этаж, показать свой рабочий кабинет, где тоже лежали упакованные вещи. Поднимаясь за ней по лестнице, я вдыхал тонкий шлейф ее парфюма и чистого тела. Хотя я и принял с утра душ, мне было неловко от того, что я быстро разогрелся на коробках и насквозь промок от пота в здешней влажной жаре. Меня не спасала и легкая одежда, - летние джинсы, цветастая гавайка навыпуск, сандалии на босу ногу.
В кабинете она бегло показала мне, что надо выносить, и ушла. Я продолжил свою работу-экскурсию по переноске вещей. Моти находился у бусика и придирчиво поправлял мою багажную укладку. Он переживал за то, чтобы вместилось все, и было увезено одним рейсом.
В очередной раз я зашел в кабинет и обратил внимание на большую фотографию в рамке, которая стояла на письменном столе. На фотографии была запечатлена она, лет тридцати, такая же красивая, яркая, с той же прической, в таком же светлом платье. Рядом с ней, очень близко, стоял мужчина ее возраста, вероятно, ее муж, статный, бравый брюнет, в аристократическом костюме для верховой езды. Их лица светились счастьем, любовью и какой-то невыразимой совместной окрылённостью.
В оставшиеся три-четыре захода за вещами я внимательно, хотя и недолго, смотрел на фотографию. В женщине меня поразил контраст между ее счастливыми глазами на фото и ее грустными глазами сейчас. Я предположил, что ее муж, наверное, умер. В мужчине же было что-то испанское, смугловатое, и меня крайне поразило в нем то, что он… был похож на меня! Или я на него! И лицом, и ростом, и короткой стрижкой, и телосложением! Так не бывает! А если бывает, то только в кино!
Ошарашенный этим открытием, я на автопилоте закончил погрузку вещей. Довольный Моти захлопнул двери набитого под завязку бусика. Впереди бусика уже стояла ее тойота седан, белая, новая, ничем не выдающаяся. Очень скромное авто для акулы бизнеса и владелицы такой роскошной виллы.
Она предупредила, что поедет впереди нас, показывать дорогу. Моти согласно кивнул.
И тут снова произошло невероятное!
Негромко, хладнокровно и безучастно, она сказала Моти, показывая наклоном головы на меня:
- Пусть он сядет ко мне в машину.

Продолжение следует.

На заработках в Штатах. Случай с двадцатью долларами. Часть 3:

Кроме меня у Моти работали два молчаливых мексиканца и накачанный местный афроамериканец, очень борзый, постоянно пререкавшийся с Моти по разным поводам. Жаркое и влажное лето Нью-Йорка близилось к концу, и однажды, раздав остальным задания на день, Моти сообщил мне, что сегодня с утра мы с ним работаем по мувингу. У заказчицы заканчивается летний отдых, и надо перевезти ее личные вещи с ее виллы на побережье в другой дом, к ее дочери, а часть вещей отвезти в нью-йоркскую квартиру заказчицы.
Какая мне разница, мне даже лучше, едешь в бусике, ничего не делаешь, а почасовая оплата капает. Да и виды за окном посмотреть, да и личные вещи это не рояль таскать. Поехали.
Мы стремительно рассекали по хайвэю, Моти сидел за рулем, я рядом, на пассажирском сиденье. Окна были распахнуты настежь, в них врывался горячий ветер. Скорость, простор и горячий ветер! Свободный человек в свободной стране!
От жары меня разморило, и я стал дремать.
- Не спи! – кричал мне Моти сквозь упругие волны влажного жара. – Твой сон и меня приведет в сонное состояние!
Моти не давал мне уснуть, да похоже, и себе. Наверно, горячий ветер напомнил ему пустыню его боевой молодости и развязал язык. Моти что-то рассказывал мне о той войне, где он был, я не все понимал сквозь дрему, но уловил, что самое тяжелое там, это терять боевых друзей.
Накануне мне не удалось выспаться. В дешевой ночлежке, где я обитал, на соседней двухъярусной койке появился новый квартирант, представительного вида грузин лет тридцати пяти. Оказалось, он только что из нью-йоркской тюрьмы. Соседи с интересом расспрашивали его, и он далеко за полночь повествовал, какие в тамошней тюрьме порядки и нравы, и как он туда попал ни за что.
До виллы на побережье мы добирались часа два с лишним. Бусик подъехал к нужному нам городку, который назывался Дил, или Диил, если произносить так, как принято там. Моти сказал, что это городок миллиардеров, а наша заказчица – финансовая акула Уолл-стрита, ворочает многими миллионами и зарабатывает на биржевых сделках невообразимое количество денег. У самого Моти прекрасная двухкомнатная квартира в Бруклине, свой бизнес, тем не менее, он ответственно заявил, что не сможет прожить в этом городке и пяти минут, насколько здесь все дорого.
Значит, мне повезло увидеть этот городок, оказавшись здесь в качестве грузчика.
У дороги, на въезде в территориальные владения городка, располагался полицейский пост с дежурной машиной и видеокамерой. После поста мы проехали небольшой, очень ухоженный лесок, поля для гольфа, частную школу с большим пришкольным участком земли. Вдалеке показалась песчаная полоска берега с какими-то постройками для отдыха и океан.
Сам городок оказался очень своеобразным, райски своеобразным. Он разительно отличался от всех остальных чистеньких городков, которые я видел прежде. Те городки казались мне верхом благополучия и процветания, и только теперь я понял, насколько они были бедны и убоги. Все познается в сравнении.
Домостроения в этом городке состояли не из обычных малоэтажных американских домов, а из одних только роскошных вилл. Людей здесь не было видно вообще. Неширокие улицы представляли собой сплошные аллеи огромных, раскидистых серебристых тополей. Все виллы отстояли друг от друга метров на двести, вокруг вилл и между ними не было никаких ограждений, а только сплошные зеленые газоны.
Каждая вилла находилась в центре небольшого живописного сада, со своим неповторимым подбором деревьев и цветущих кустарников. Архитектура вилл тоже была разнообразной. То в классическом английском стиле, то в стиле модерн, то в староколониальном стиле, то в скандинавском стиле, и так далее. Каждая вилла смотрелась изумительно, как произведение архитектурно-ландшафтного искусства.
Мы подъехали к парадному крыльцу виллы в стиле модерн, состоявшей из белых кубов с проемами больших тонированных окон от пола. Моти вышел из бусика, на крыльце его встретила горничная классического голливудского вида: толстая афроамериканка неопределенного возраста в клетчатом платье и белом переднике. От крыльца начиналась просторная застекленная веранда с зимним садом, плавно переходившая в гостиную. Десятка два картонных коробок уже стояли у входа на веранде, готовые к погрузке.
Моти позвал меня, я вышел из бусика и направился к коробкам. В это время из глубины гостиной к нам вышла хозяйка, та самая акула Уолл-стрита. Передать ее внешность одновременно и сложно и просто. Если сказать просто, она была похожа на киноактрису Катрин Денев, в возрасте под пятьдесят. Похожа и лицом и прической и элегантными плавными движениями, манерами.

Продолжение следует.

На заработках в Штатах. Случай с двадцатью долларами. Часть 2:

Тропиканка оказалась молодой, гибкой, свои сто баксов в час отработала как надо.
- Откуда ты? – спросил я ее.
- Из Ганы.
- Люблю Гану! – Мне, в общем-то, понравилось.
Правда, потом на тропиканок я так и не подсел. Не было настроения, что ли. Я хмуро прогуливался по дощатому настилу пляжа на Брайтон бич, бессмысленно смотрел на большой красивый океан. Слова старой песни вспоминались мне с пронзительной новизной: «…и окурки я за борт бросал в океан, проклинал красоту островов и морей…» Как и в песне, я тоже не мог вернуться к своей певунье, но потому, что ее попросту не было в моей жизни. Не случилось, не сложилось, не довелось. Всего лишь «Тропикана секси гелз». Жалкая доля гастарбайтера любви…
Я стоял на пятаке возле группы русских ребят. Через плечо у меня была небольшая сумка, с перекусом для ланча и термосом кипятка. Отсутствие такой сумки у большинства молодых говорило о том, что они рассчитывают на скоротечные, в полдня, заказы мувинга, то бишь, грузоперевозки.
Со стороны тротуара к нам подошел бугаистого вида сэр с черной щетиной на лице и громко спросил на английском:
- Кто из вас профессиональный маляр?
Ребята посмотрели на него как на чудика, который не по-нашему лопочет. Никто ему не ответил.
Англоязычный сэр настойчиво, слово в слово, повторил свой вопрос. И опять молчание. Я почувствовал, что в следующий момент сэр двинется дальше, и сказал:
- Ай эм. – Совесть моя была чиста, клиента у ребят я не уводил.
Он повернулся ко мне и оценивающе посмотрел:
- Ты действительно профессиональный маляр?
- Вполне профессиональный, - осторожно подтвердил я.
- Идем со мной. – Свой бусик он оставил в квартале от пятака. Видимо, не хотел, чтобы к нему подбегала назойливая толпа.
Так я стал работать у Мордехая, а короче, у Моти, бывшего израильского спецназовца, перебравшегося в Нью-Йорк. Работящий мужичок примерно моих лет, он все умел делать сам, но заказов было много, и приходилось нанимать. По характеру Моти был простой, не заносчивый, открытый, но было в нем, как и во многих бывших военных, что-то от упрямого солдафона. В дальнейшем эта черта его характера сыграла, пожалуй, осевую роль в моей жизни.

На заработках в Штатах. Случай с двадцатью долларами:

Ты говоришь, что в Штатах все измеряется деньгами, что они там помешаны на своих баксах. Возможно и так, спорить не буду. Только, по-моему, человек не так однозначен и прост, чтобы его рассматривать через такую незатейливую материю как деньги. Однажды я убедился в этом на собственном опыте.
Слушай. Я расскажу тебе одну историю, которая случилась там со мной. Тогда я был гораздо, гораздо моложе, но до сих пор помню все до мельчайших деталей.
Я подался туда на заработки потому, что на прежнем месте меня уже ничто не держало, все отношения были исчерпаны, неясная тоска гнала меня прочь от не сложившейся личной жизни, в неизвестную даль, кочевать, как пел маэстро, никого не любя.
Да и просто хотелось посмотреть страну, но не туристом.
И я увидел эту страну, с изнанки выживания в нелегальных русских бригадах, среди таких же работяг как я. Стройка, ремонт, погруз-разгруз. И все это – на влет выученных американских матах. Почасовая оплата, за которую из тебя вытрясут всю душу. Когда в пятницу вечером тебе отстегивают заработанное за неделю, у тебя даже нет сил порадоваться, распихивая мятые баксы в грязные карманы.
Моим преимуществом среди остальных было то, что я мог кое-как изъясняться на английском. Когда наша бригада закончила очередной объект, появилось несколько свободных дней, и я решил попробовать сняться на известном нью-йоркском пятаке, возле одного из центральных кладбищ Бруклина. Пятак это такое место в городе, где собираются гастарбайтеры всех стран, в ожидании подъезжающих работодателей.
На пятаке все кучковались со своими разноплеменными группами. Латиносы, негры, - прости, афроамериканцы, белые, из которых в основном русские, украинцы и немного поляки. Я встал поодаль от группы молодых русских ребят. Перемешиваться с молодежью было ни к чему. Молодые всех цветов кожи шустро подбегали к машине очередного работодателя, пробиваться сквозь их толкучку и гомон мне было нереально. Да и несолидно. Я стоял на месте, сохраняя достоинство сорокапятилетнего мужика, матерого, поджарого, крепкого. Такой, знаешь, чернявый ухарь, с виду хрен пойми кто. Кровей во мне намешано много, и русских и азиатских.
Латиносы подходили ко мне на улице, как к своему, и спрашивали на испанском, как проехать и который час. Удивлялись своей ошибке. Я замечал, что их женщины моего возраста постреливают на меня глазками. Для них я выучил любезную фразу: «Но хабла эспаньол, синьорина!» То есть, не говорю по-испански. Продолжать общение с ними не располагал мой десятичасовой рабочий день с одним выходным в неделю, да и незнание испанского. Признаюсь, редкими выходными я любил бродить в латиноамериканском районе, в Квинсе. Там меня обжигало летнее солнце и горячие взгляды полураздетых латиноамериканок с точеными фигурами. Однажды, вконец одурманенный их экзотическими запахами манго, бананов и чего-то еще, я не выдержал и отметился в борделе неподалеку, прочитав объявление в местной газете: «Тропикана секси гелз»...

Продолжение следует.

МОЁ САМОДЕЛЬНОЕ МИКРОКИНО: