Как "замерзали" туристы в телесериале «Перевал Дятлова». Окончание:

К вечеру мороз усилился, стало как бы не под тридцатник. Поднялся ветерок, погнал поземку, она заметала за нами следы, скрывала наши силуэты в сумеречной мгле. Я шел последним, поэтому видел эти бредущие тени. Не помню, как долго мы шли. Предполагаю, долго. Телесной боли уже не было. Тело почти потеряло чувствительность, но не до конца. Оно ощущалось распухшим, онемевшим и приятно теплым. Только оно не было мягким, двигалось одеревенело. Был ли я по-прежнему съежившимся, не знаю, но потребность в съеживании пропала. Мне было довольно комфортно.

Вдруг впереди один из темных силуэтов на фоне белого снега сошел с колеи и бочком-бочком беззвучно завалился в снег на обочине. Идущие рядом заметили это не сразу, но заметили. Старшой и кто-то ещё подошли к упавшему и посипели над ним. Упавший никак не отреагировал. Тогда эти двое начали пинать его ногами. Получалось у них медленно и неуклюже. Я приближался к ним, и мог разглядеть лучше всю картину.

Ноги пинавших не сгибались и не могли совершать махательные движения. Чтобы пнуть, им приходилось поворачиваться всем телом. Они топтались с боку на бок вокруг упавшего, как пингвины. Свои пинки они сопровождали обрывками сиплого мата: «Вставай, с…ка! Вставай!» Так могли поступать только настоящие друзья. При этом никто не припадал к лежащему, не тряс его за грудки, как туристы в сериале. Каждый понимал, что если сейчас он опустится хотя бы на колени, то вряд ли сможет встать без посторонней помощи.

В первую же секунду, как только я видел упавшего, мой мозг потек. Я подумал, пока его будут поднимать, я тоже, пожалуй, немного полежу, отдохну. А когда все двинутся дальше, я успею встать и пойти следом. С этой мыслью мое тело нежно встретилось с придорожным сугробом. Последним проблеском сознания я почувствовал, как мое лицо присыпал всколыхнувшийся от падения снег. Я не ощутил ни его холода, ни боли от холода. Наоборот, снег я воспринял как опустившееся на мое лицо мягкое пушистое покрывало. Стало очень уютно, тепло, легко. В тот момент я понял, почему замерзших альпинистов находят с блаженными улыбками на лицах. Так, наверно, улыбался я сам.

Мистика сериала и мистика жизни. «Перевал Дятлова» сделан в жанре мистического триллера. И в рамках своего жанра сделан хорошо, динамично, с неожиданными поворотами. Собственно, сама исходная история, загадочная и мистическая, располагала к выбору такого жанра. И получилось вполне оправданно.

В моей же истории, я считаю, тоже не обошлось без мистики. Я до сих пор не понимаю, как я смог сам проснуться и восстать из снежного забытья. Те события мелькают в моей памяти с провалами: …вот я отрешенно лежу в снегу,… вот я стою на четвереньках в сугробе, пытаюсь подняться,… вот я вижу, что упавшего впереди меня подняли, и все удаляются, не оборачиваясь,… вот меня никто не замечает, я один, всё ещё барахтаюсь в снегу,… вот я уже иду по колее, вдалеке от меня смутно угадывается на фоне снега общий контур группы…

Много позже, наблюдая за стаями птиц в полете, я приблизился, как мне кажется, к неочевидной разгадке происшедшего со мной. Птицы в стае делают развороты в воздухе одномоментно. Таким образом, у стаи проявляется коллективный разум. То же самое и у группы людей, если они сплочены.

В нашем отделении мы все были с одного призыва, успели сдружиться за полтора с лишним года службы. Мистическое оно или нет, но объяснение у меня только одно: сильная бессознательная энергетика группы притянула меня, и я выполнил на автопилоте общий маневр стаи. Стая очень хотела жить, и обстоятельства были таковы, что всё зависело только от нее самой. Свободный полет стаи не был прерван никем.

Наш грузовик так и не объявился. Но мы дошли. Все. И отогрелись в сушилке.