Бывал ли кто-нибудь из нас птицей? Феномен моего знакомого Леши Богоноса.

Мы все видели по телевизору соревнования по прыжкам в воду, когда прыгуны совершают в воздухе немыслимые кульбиты и приводняются точно головой вниз. При этом мы никогда не задумывались, какого рода люди приходят в этот вид спорта.

В подростковом возрасте мне довелось слегка приобщиться к этой стихии. Я уже писал о том, как на тренировках в секции спортивного плавания мы баловались проныриванием туда-обратно двадцатипятиметрового бассейна. Но это было не единственным нашим развлечением во время отлучек тренера.

Иногда на другой половине бассейна с нами тренировались ребята из прыжковой секции. Для начала их заставляли вставать на бортик бассейна спиной к воде, а затем падать в воду в полный рост, спиной вперед. Так они преодолевали страх падения в воду. Только потом их допускали к прыжкам с трамплина и вышек.

Естественно, мы, как молодые приматы, наблюдали за ними и пытались повторять что-нибудь самое простое. Скажу, что падать в воду спиной вперед, пусть и с нулевой высоты – с бортика бассейна – занятие не из приятных. Второй раз не захотелось. Когда же я добрался до метрового трамплина, я самостоятельно освоил на нём простой нырок головой вниз и сальто назад с входом ногами в воду.

Наш тренер строго-настрого запрещал нам подниматься на вышки. Он живописно рассказывал нам о том, что если мы плюхнемся с вышки неудачно, то окажемся с переломанными руками-ногами-шеей, да ещё и с кишками наружу. Мы с ним соглашались, но при первом же удобном случае поперлись на вышки, они были высотой три и пять метров.

С этих вышек я решался прыгать только ногами вниз, как говорится, «солдатиком». Лишь один раз, после долгих самоуговоров, подхода к краю вышки и отхода, после мучительной борьбы с самим собой и со своими страхами, я рискнул (единственный раз в жизни!) прыгнуть головой вниз с трехметровой вышки. Всё получилось нормально, но больше на такой подвиг меня не тянуло.

В нашей плавательной секции занимался невысокого роста худенький стройный подросток. Я хорошо запомнил, как его звали – Леша Богонос. Как и все мы в плавательной секции, он осваивал прыжки в воду самостоятельно, стихийно. Казалось, что он не осваивал прыжки, а просто проделывал то, что умел всегда. И как умел! Я никогда не видел его, подобно мне, робко прыгающим в края вышки «солдатиком».

И с трёх и с пяти метров он спрыгивал с разбега, не боясь поскользнуться на мокром скользком крае вышки. Он как будто рвался в воздух! Он спрыгивал и начинал парить в пространстве «ласточкой», раскинув руки в стороны, грудью вперед, и всегда точно входил в воду головой вниз. И ведь никто его этому не учил! Рядом с лихо прыгающим Лешей я чувствовал себя неуклюжим боязливым тюленем.

Летом мы стали заниматься в открытом плавательном бассейне. Там были вышки не только трёх и пяти метров, но и семи с половиной и десяти метров. С гигантскими усилиями и преодолением в себе неуклюжего боязливого тюленя, я установил там свой личный рекорд – спрыгнул «солдатиком» с семи с половиной метров. Помню, вниз я летел долго, очень долго. Меня заносило боком к воде, страшилка тренера о кишках наружу грозила стать реальностью, я судорожно, как кошка в воздухе, пытался развернуться по вертикали. Без кошкиного хвоста сделать это было трудно, но мне все же удалось, пусть и не до конца. Я вошел в воду с легким перекосом и без травматических последствий.

Нет нужды говорить о том, что о повторении своего рекорда я не помышлял. О десятиметровой вышке тем более. Там было страшно стоять, там я мог находиться только держась за поручень. Бассейн далеко внизу казался таким маленьким, что, прыгая отсюда, в него ещё надо было умудриться попасть.

Другое дело – Леша Богонос! Играючи, он прыгал с разбега и с семи с половиной и с десяти метров. Наверняка, смог бы и с двадцати. Он прыгал много, в своё удовольствие. На фоне синего неба он рассекал высоту своей фирменной «ласточкой». Несомненно, парение в воздухе было его стихией!

Спустя годы, вспоминая об этом, я задумывался о том, действительно ли у нас бывают какие-то прошлые жизни? Если да, то кем мы там были? Определенно, Леша Богонос в одной из своих жизней был птицей. Потому что на глазах у всех, он легко становился птицей в своих красивых и смелых полетах с вышек бассейна.

О себе я тоже начал догадываться, кем же я был в одной из своих прошлых жизней.